Gem of the North


Страницы: (2) 1 [2]  ( Перейти к первому непрочитанному сообщению ) -ОтветитьНовая темаГолосование-

> Украденное колдовство, Рассказ
maxemius
Отправлено: Nov 21 2005, 03:57 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 16
Каменный дождь


Шакрам бросился к распростертому телу Рашуга. На мордочке воина появилось несколько длинных ссадин, но серьезных ран шаман не обнаружил. Глаза гоблина открылись, и он начал с криком вырываться из рук Шакрама:
– Моя убивать всех грязных гоблинов! Моя их резать и давить!
– Стой Рашуг, остановись. Выслушай меня, – шаман смотрел прямо в глаза гоблину. Они налились кровью, словно требовали расправы над обидчиками. Шакрам продолжал: – Это твои братья, Рашуг. Борись со своей яростью. Я знаю, ты справишься с ней. Я знаю, ты сильнее ее. Борись, Рашуг. Зверь проник в твое сердце. Выгони его! Ослепи светом своей души! Помнишь, Рашуг, как ты нашел едва живого поросенка и выходил его. А потом он вырос, став взрослым и преданным лурном. Загляни в его глаза. Он стоит прямо перед тобой, и только что спас тебе жизнь. – Кровь стала отступать от мордочки воина, ярость покидала взгляд. – Помни Рашуг, не поднимай оружие на свой народ. Даже если это изгнанные. Даже если это предатели. Только тогда ты подаришь миру частичку мудрости. Следуй пути Молуша и будешь вознагражден.

С последними словами Шакрам отпустил голову гоблина, отошел в сторону и сел на траву. Тревожные мысли опять начали терзать шамана, мысли о том, что они не успеют спасти Рашуга. Тем временем воин обессилено растянулся на земле. Из ссадин сочилась кровь, но он не замечал ее. Воин вновь поддался зверю, опять проиграл свою душу. Зверь вновь перетянул ее на себя.
– Надо пробираться к ущельям, – твердо решил Шакрам. – Изгнанные могут вернуться.
– Да кто это такие, раздери меня минотавр? – грубо прервал Тианор. После очередной схватки нервы старика напряглись. Сейчас ему было не до правил этикета, обычных для любого уважаемого мага.
– Изгнанные – это потомки гоблинов, которые хотели внять требованию эльфов и освободить Гваэнора от цепей, – пояснил шаман. – Они почти добились задуманного. Вожди лишили их памяти и прокляли. Изгнанные не могли вернуться в Марзоб, они забыли дорогу до города. Даже сами горы не пускали проклятых гоблинов и заграждали собой путь. Изгнанные стали бродягами без дома, без Бога и без племени. Долго бродили они среди бесчисленных пиков, утесов и расщелин Хребта Восхода. Со временем они помутились рассудком. Порой изгнанные встречали долговязых, но те не приняли проклятых гоблинов. Нескольких долговязые захватили в плен, а затем сделали из них послушных слуг и рабов. Большая часть изгнанных и по сей день рыщет в горах, выискивая путь в Марзоб. В сердцах многих поселилась ярость, и они нападают на каждого путника, что встречают им на узких горных тропках. – Шаман сделал небольшую паузу и добавил: – А теперь поторопимся, друзья. Мое сердце чует неладное.

Группа продолжила путь. Едва гоблины и человек спустились к тропке, обвивавшей хребет с юга, как Тианор сразу почуял опасность. Ею так и веяло от этого места. Слева от тропы возвышалась каменная твердь горы, а справа разверзлась пропасть. Обрыв уходил на сотню футов вниз. Не повезет тому, кто не удержится на дороге. Шаг за шагом, они продвигались по тропе. Маг и шаман постоянно оглядывались по сторонам, но ничего не замечали. Лурн словно что–то чувствовал и недовольно урчал. Внезапно, словно откликнувшись на урчание животного, сверху упало несколько камней. Тианор запрокинул голову и увидел в нескольких десятках футах над собой гоблинскую мордочку. Зеленокожий ухмылялся с ближайшего выступа и заносил руку для следующего броска.
– Изгнанные! – закричал маг, но все уже заметили новую опасность.
– Пробуем прорваться, – ответил шаман и ускорил шаг. – Дальше по тропе склон отвесный. Гоблинам на нем не укрыться. Там они не смогут достать нас камнями.

Путники устремились вперед по тропе. Во главе отряда скакал Голар на лурне. Камни продолжали сыпаться рядом, словно гигантские серые градины. Гоблины не могли верно оценить расстояние, и валуны пролетали мимо целей. С каждой минутой изгнанных на выступах становилось все больше, а каменный дождь усиливался.

Тианор со спутниками добрался до безопасного места. Выступы на скалистой стене исчезли, она стала ровной, словно море при штиле, и гоблины не могли на ней укрыться. Каменный дождь прекратился. Однако впереди ждал еще больший сюрприз. Тропа расширялась, и в четверти лиги от себя путники заметили серую шевелящуюся массу. Маг понял, что сбежавшие от Рашуга изгнанные позвали на помощь. Серая масса оказалась толпой грязных, одетых в лохмотья гоблинов, и эта толпа с каждым мигом неотвратимо приближалась.
– Назад! Все назад! – заорал шаман. – Возвращаемся к началу тропы и сворачиваем. Будем обходить хребет с севера.
– Но как? Там нет обходной дороги. Только подъем, – заметил наблюдательный маг.
– Будем подниматься вверх, в горы, – последовал невозмутимый ответ гоблина.

Попытка отхода вновь привела под ливень булыжников. Гоблинов на отвесной стене стало еще больше. Они плотно разместились на каждом скальном выступе. Камни стали лететь метче. Один валун больно ударил мага в лодыжку, другой – свалил с ног. Рашуг помог старику подняться, но сам схватился за новую ссадину на щеке. Тяжелые снаряды теперь сыпались непрерывным дождем. Возвращаться к началу тропы стало опасно. Любого путника в миг погребет под каменным ливнем. Путь к отступлению отрезан. Со спины неумолимо приближалась серая масса, уже можно было услышать воинственные повизгивания.

Старик понял, что ему со спутниками уже не уйти. Нет, страх не овладел им. Только чувство обиды комком подступило к горлу. Спастись от эльфов, сразить стражей и так глупо погибнуть от рук каких-то оборванцев. Но они еще не погибли! Так легко он не сдастся! Серая масса впереди еще отведает ярости старого мага. Да и его друзья не позволят себя убить так просто. Изгнанные надолго запомнят клинок Рашуга и клыки лурна. Эх, если бы у каждого был скакун, то строй тощих гоблинов не удержал бы четырех всадников! И тут Тианору в голову пришел план спасения.
– Лурн! – заорал маг. – Лурн вывезет нас отсюда! Гоблины не смогут попасть в него на полном скаку. Голар, слазь! Я поеду первым играть со смертью. Это наша единственная надежда!
– Тианор, это безумие! – Шакрам явно не верил в успех задуманного. – Их слишком много. Они сметут тебя.

Но маг не слушал шамана. Он лишь крепко ухватился за шею скакуна. Лурн остановился, и Тианор помог Голару спуститься на землю. Гоблинов наверху становилось все больше, они выжидали, словно стервятники. Медлить больше нельзя. Тианор ударил лурна по бокам. Тот недовольно заурчал, но помчался, что есть сил под каменный дождь. Гоблины наверху заметили, что до жертвы теперь можно достать, и завопили в предвкушении добычи. Камни хлынули непрерывной лавиной. Однако ловкость и чутье лурна спасли жизнь и самому скакуну, и магу. Через пару минут всадник оставил каменный град позади. Маг спрыгнул на землю и махнул рукой спутникам.

Гоблин-великан свистнул, и лурн помчался на зов хозяина. Гоблины вновь пытались сбить животное камнями, но опять безуспешно. Скакун словно чувствовал, куда приземлится следующий булыжник. Он вовремя отпрыгивал в сторону, начинал мчать то быстрее, то замедлял бег, то внезапно прижимался к земле, а острый серый осколок пролетал рядом. Вскоре верный питомец благополучно добрался до хозяина. Рашуг усадил верхом шамана с Голаром. С двойной ношей лурн вновь отправился под обстрел. Несколько мелких камней ударили животное по бокам. Скакун взвизгнул, но продолжил путь и добрался до безопасного места. Гоблины на выступах поняли, что им не сбить ловкого скакуна. Камнепад на время прекратился.

Лурн беспрепятственно добрался до хозяина, чтобы вывезти и его. Воин ласково похлопал питомца по шее и помчался к товарищам. Но у изгнанных уже созрал хитрый план. Рашуг уже почти спасся, как толпа гоблинов наверху выворотила огромную каменную глыбу и сбросила ее перед всадником. Громадный обломок скалы покатился по склону, собирая по пути щебень. От страшного грохота и взмывшей в воздух пыли лурн встал на дыбы и чуть не сбросил седока. Рашуг успокаивающе похлопал верного друга. Глыба приземлилась как раз перед всадником и отрезала его от спутников. Путь к спасению был перекрыт. Изгнанные радостно заголосили – добыча поймана, и ей никуда не деться. Камни перестали падать. Скоро подступающие снизу гоблины доберутся до жертв. Сегодня они славно поужинают жареным мясом и всласть поиздеваются над гоблином-гигантом.

Рашуг спрыгнул с лурна и подбежал к глыбе. Он уперся ногами в стену и налег плечом на камень, пытаясь столкнуть преграду в пропасть. Хотя его силе мог позавидовать любой гоблин, глыба не шелохнулась. Воин разбежался и ударил серую махину, но препятствие осталось на прежнем месте. Гоблин-великан начал свирепеть. Никто не смел ловить его, словно зверя. Рашуг нанес раз ударов по ненавистному куску скалы мечом, но зачарованный клинок оказался бессилен – на каменной поверхности остались лишь едва заметные царапины.

Тревога охватила спутников по другую сторону каменной преграды. Тианор и Шакрам тоже попытались столкнуть огромный камень в пропасть, или хотя бы отодвинуть его в сторону. Но все потуги оказались напрасны, ловушка не желала выпускать жертву.

Вдруг Тианора осенило. Он начал рыться в складках мантии, и через некоторое время в руках мага появилось несколько обрывков веревки. Когда старик принялся их связывать, шаман разгадал, что задумал Тианор, и начал помогать ему. Вскоре веревка достигла сорока футов в длину. Маг привязал к одному ее концу продолговатый камень, как следует размахнулся и попытался перебросить его на другую сторону глыбы. С четвертой попытки это удалось, и конец веревки оказался на стороне Рашуга.
– Хватайся за веревку! – крикнул пойманному в ловушку гоблину маг. – Мы вытащим тебя оттуда.
– Рашуг не хвататься. Моя не оставлять лурна здесь. Моя сражаться и умирать, – вернулся решительный ответ из-за каменной преграды.
– Не оставайся там, Рашуг! В Марзобе много лурнов. Ты выберешь себе нового. – Шаман всерьез обеспокоился судьбой товарища.
– Моя не бросать друзей! – отказался воин.
– Не будь дураком! – разъярился маг. – Мы не оставим тебя там. Хватайся за веревку, или мы все здесь погибнем!
– Тианор ждать. У моя есть план, – тихо проговорил Голар. Маг впервые услышал печальный голос раненого гоблина. – Тианор и шаман пропускать веревку по бокам камня. Рашуг запрягать лурна. Камень ехать.
– Голар прав, а мы все наляжем на камень и поможем сдвинуть его с места, – поддержал идею Шакрам.

Так и сделали. Тонкая эльфийская веревка обогнула по бокам каменное препятствие. Рашуг обвязал ее вокруг лурна, и слегка хлопнув питомца по спине, приказал двигаться вперед. Скакун сообразил, что от него требуют, и попытался сдвинуться с места. Ноги животного уперлись в землю, лурн пытался оттащить огромный булыжник, но тот лишь чуть шелохнулся. Рашуг, Тианор и Шакрам помогали скакуну, пытаясь хоть немного сдвинуть препятствие в сторону, однако все потуги оказались тщетны.

Толпа изгнанных все приближалась. Гоблины наверху заметили попытки Рашуга спастись. Донесся взволнованный визг, в руках изгнанных вновь появились камни. В случае если глыба начнет двигаться, гоблины намеревались покончить с лурном и Рашугом, забросав острыми булыжниками.

Проклятая глыба все не поддавалась. Шакрам почти смирился с тем, что Рашуг останется погибать вместе с любимым питомцем. Он не хотел уговаривать воина предать верного друга, а вытащить скакуна веревкой было невозможно. Лурн слишком тяжел. Старому гоблину и человеку не поднять такую тяжесть. А Рашуг не сможет перебраться первым и помочь поднять животное, потому что никто тогда не привяжет лурна с другой стороны камня. Шакрам пытался обратиться к чародейской силе за помощью, но ни одно из его заклятий не было способно сдвинуть с дороги обломок скалы.

Нескольким изгнанным надоело держать камни без дела, и они запустили твердыми осколками Рашугу в голову. Некоторые достигли цели. Воин взвыл от боли и схватился за ушибленные места и новые ссадины. В глазах гоблина-великана полыхнул огонь ярости, и он с ненавистью взглянул на гоблинов над головой. Те, будучи в недосягаемости на уступах, открыто насмехались над ним. Эх, если только он сможет до них добраться! Стоп. Шаман говорил ему, что нельзя убивать братьев, нельзя давать волю зверю. Но тут еще несколько валунов ударили воина в лицо. Он яростно взвыл. Изгнанные насмехались над ним, лучшим воином Урмуша! Он самый сильный! Он – Рашуг Скала!

Тианор услышал знакомый вой за каменной преградой. Рашуг обращался в зверя. Маг посмотрел на шамана. В глазах Шакрама сквозила досада – его друг вновь потерпел поражение в борьбе со зверем. С каждой победой волчья сущность становилась сильнее. Но это обличье могло помочь воину спастись. Шаман взял себя в руки и закричал:
– Запусти быстрей в себя зверя! Прыгай сюда! Спасайся!
– Рашуг самый сильный! Рашуг убивать гоблинов! – с каждым словом голос воина все больше походил на звериный рык.
– Оставь изгнанных! Спасайся! – шаман не терял надежды, что разум Рашуга одержит верх над оборотнем.

Зверь с удовольствием следил, как вырастают на пальцах когти и заостряются зубы. Что там кричал этот глупый гоблин? Вначале он растерзает свинью, что трется подле него. Затем перегрызет глотки наступающим заморышам, перепрыгнет через камень и покончит с глупым гоблином и его дружками. На морде что-то нестерпимо кололось. А! Это густая шерсть пробивается через толстую шкуру. Хорошо! Но как же больно, Владыка раздери. И нет на небе луны, чтобы пожаловаться о своей боли и насладиться ее музыкой. Как он любит внимать зову луны и петь вместе с ней!

Лурн взвился на дыбы, когда увидел, что происходит с хозяином. Скакун жалобно захрюкал и начал рваться с привязи. Но эльфийские веревки удерживали его и не давали ускакать прочь от оборотня. Рашуг шагнул к питомцу. Загнанное животное рванулось в панике, и его усилия увенчались успехом. Глыба издала глухой звук и поддалась. Тианор с Шакрамом увидели, что проход освобождается, и принялись помогать. Друзья уперлись в камень плечом и толкали изо всех сил.

Оборотень медленно приближался к лурну. С его клыка стекала слюна, пасть раскрылась в предвкушении свежей плоти, когти поднялись для удара. Но в глазах Рашуга до сих пор происходила борьба гоблина и зверя. Он помнил этого кабана. И тот был ему очень дорог. Но как же он голоден! О, Владыка, как хочется свежей крови! Тут камнепад усилился. Гоблины увидели, что ловушка раскрывается, и теперь пытались остановить добычу. Раздались досадные вопли. Камни ливнем сыпались на пойманных в западню. Оборотню не повезло – тяжелый осколок скалы, сброшенный тремя гоблинами, угодил ему прямо по затылку. Рашуг безвольно повалился на землю. Лурну повезло больше хозяина. Несколько камней ударили животное по спине. Скакун взвился, захрипел, и дернулся из последних сил. Глыба с шумом развернулась. Дорога была свободна.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 9 2018, 03:13 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Nov 23 2005, 10:15 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 17
Северная тропа


Через открывшийся проход тут же прибежали остальные спутники. Возле каменной глыбы лежал бездыханный Рашуг: руки раскинуты в стороны, пасть приоткрыта, словно в удивлении. Похоже, воин остался жив. Не так легко сразить оборотня обычным булыжником, хоть и тяжелым. Когти Рашуга постепенно уменьшались, шерсть истончалась. Зверь уступал бесчувственное тело душе гоблина.

Лурн хрипел и рвался с привязи. Сверху непрерывно доносились вопли и сыпались камни. Шакрам принялся отвязывать животное, но его сразу оттолкнул Тианор. Маг уже держал в руках пузырек с остатками кислоты.
– Нельзя терять время, – объяснил старик свою грубость, капая содержимым пузырька на веревки. – Тащим Рашуга!

Камни били Тианора по голове и молотили по спине, но старик терпел боль. Он стойко сносил удары и волок за ноги бесчувственного гоблина. Шакрам помогал как мог. Им повезло – тяжелые осколки пролетали мимо, иначе бы они уже лежали рядом с оборотнем. Спешившие сюда изгнанные явно не стали бы церемониться с бесчувственными пленниками.

Тело Рашуга, и без того нелегкое, потяжелело почти вдвое. Друзья вытащили его из-под камнепада и отволокли на безопасное расстояние. Лурн обогнал группу и уже поджидал вначале тропы, недовольно похрюкивая. Страх ушел, и скакун спокойно смотрел на изменившееся тело хозяина. Шакрам осмотрел Рашуга, убедился, что сердце бьется, и теперь пытался привести воина в чувство. Голар взглянул на серую массу изгнанных, те неотвратимо приближались, в глазах гоблина появился страх. Им не убежать далеко с тяжелой ношей на плечах.

Тианору надоело смотреть на тщетные попытки Шакрама. Маг порылся в складках мантии, вынул что-то в зажатом кулаке и вновь грубо оттолкнул шамана:
– Пусти! Я знаю, что ему поможет.
– Но, Тианор, разве ты умеешь исцелять или возвращать к чувствам? – опешил Шакрам. Он не ожидал от мага подобного обращения второй раз за день.
– Нет, но Вонючий Гриб умеет!

С этими словами старик сдавил кулак перед носом Рашуга. Из сжатых пальцев полетели желтые брызги и дымок. Появился нестерпимый резкий запах, глаза защипало, в горле першило. Шаман тут же закашлялся и зажал нос пальцами. Из глаз Шакрама побежали слезы. Маг предусмотрительно зажмурился и отошел в сторону.

На Рашуга вонючий дымок тоже подействовал. Его ноздри зашевелились, мордочку искривила жуткая гримаса, ресницы затрепетали. Вдруг великан вскочил на ноги и начал беспрерывно чихать. В глазах гоблина стояли слезы. Шерсть и когти уже исчезли. Грозный воин Урмуша теперь больше напоминал простуженного ребенка, однако медлить было нельзя.

– Быстрее! Вверх на северную тропу! – начал подгонять Шакрам как только прочихался и пришел в чувство. В голове пульсировала мысль о надвигающейся опасности.
– А куда она ведет? – любопытство не оставляло Тианора даже в минуту опасности. – Ты говорил, чтобы попасть в столицу гоблинов мы должны двигаться по другой тропе.
– Да, Тианор, но с юга сейчас не пройти, – начал спокойно объяснять шаман. – Изгнанные не отвяжутся от нас. Эта тропа – единственная наша надежда. Она тянется через всю северную часть Хребта Восхода далеко от нашей столицы. От тропы отходят пути в пещеры. Мы пойдем через них. Теперь это единственный свободный путь до Марзоба.
– Что за пещеры? – Тианора явно не прельщало спускаться под землю. – В них есть обитатели?
– Я почти ничего не знаю про них, Тианор. Мало кто пользовался этой тропой, – голос Шакрама упал почти до шепота. – И еще меньше, кто добирался по этой дороге до Марзоба. Те, кто проходил по ней, рассказывали небылицы, и им никто верил. Но я верю. Я верю, что этот путь таит многие опасности, но это наша единственная возможность, Тианор. Южная тропа захвачена изгнанными. В Холмах Грез нас поджидают долговязые. Мы пойдем по северной тропе.
– Хорошо, шаман. Похоже, у нас нет выбора.
– Тогда быстрее, пока изгнанные не добрались до нас.

Группа продолжила бегство. Преследователи заметили, что добыча пытается ускользнуть. Из глоток проклятых гоблинов раздалось нечто похожее на боевой клич. Изгнанные перешли на бег. Оказалось, что их тощие ноги позволяют бегать с приличной скоростью. На бегу они продолжали визжать и потрясать копьями, словно пытались запугать добычу. Серая масса медленно настигала путников. Тианор уже мог разобрать ухмыляющиеся морды гоблинов.

Рашуг еще не до конца оправился и прихрамывал. Камни ушибли ему сухожилие, и в ноге отдавало глухой болью с каждым шагом. Голар увидел, что Рашуг отстает от отряда и слез с лурна. Гордый великан поначалу отказывался ехать верхом, пока шаман не прикрикнул на него и чуть ли не силой усадил на скакуна.

Вскоре беглецы достигли северной тропы. Преследователи еще больше сократили расстояние до добычи. На глаз маг прикинул, что их преследует не меньше сотни гоблинов. Нет! Такую армию впятером не одолеть. Конечно, лурн и Рашуг стоят десятерых. Но они измотаны, и они изранены камнями. Да еще шаман не даст избивать своих собратьев, когда можно отступить. Маг помнил, как Шакрам избежал первой схватки с изгнанными, и не пожелал помочь Рашугу.

Но почему у самого мага сердце рвется в бой, словно он какой-то заправский драчун в таверне?! Он всего лишь старый усталый человек, которого злая судьба забросила в неведомые земли. Маг никогда не отличался желанием лезть в драку, даже в горячной юности. Тианор всегда слыл образцом миролюбия и спокойствия. Всего несколько раз за всю свою жизнь он пускал в ход кулаки, да и то в детстве с братом. Но это было так давно! А после он стал почтенным ученым, которому не пристало яриться и затевать драку при первом случае. Что же с ним произошло сейчас? Или убийства, что Тианор совершил в этих землях, ожесточили его сердце? Скорее нужно выбираться отсюда к спокойной размеренной жизни, пока разум окончательно не оставил его.

Северная тропа поднималась в гору, змейкой вилась вокруг острых пиков и исчезала среди них, недосягаемая для глаз. Голар с трудом поднимался по дороге. С каждым шагом воздух с шумом покидал измученные легкие. Ноги гоблина мелко дрожали, по мордочке тонкими ручейками стекал пот. У старого мага перехватило дыхание и кололо в боку. У Шакрама еще оставались силы, в его глазах можно было прочесть решительность. Но Тианор заметил, что уверенному в себе шаману каждый следующий шаг тоже дается все тяжелее.

Только лурн выглядел полным сил. Он беззаботно трусил вверх по тропе и даже успевал щипать редкие растения. Дорога в гору совершенно не изматывала скакуна, мускулистые ноги могли нести животное с наездником хоть целый день. Рашуг впервые чувствовал себя неуютно на спине питомца. Воин с ненавистью посматривал назад, его сердце не могло простить изгнанных. Из-за них зверь в очередной раз одержал верх над душой гоблина.

Преследователи уже дышали в спину и нагоняли путников. Азарт погони придавал изгнанным сил, и расстояние до группы беглецов сокращалось с каждым шагом. Проклятые не собирались так просто отступать. Не каждый день на пустынных тропах Хребта Восхода встречалась такая богатая добыча.

Шаман первым забрался на небольшое плато и осмотрелся. Они поднялись над землей уже на тысячу футов. Вскоре тропа перестанет убегать вверх. Тогда путники имеют шансы уйти от погони. Но им не осилить дороги до тех мест. Взгляд Шакрама метнулся в сторону. Справа от тропы гоблин заметил гранитную стену, всю в сколах и выбоинах, словно гигантский молот разрушил прочный камень. У подножия скалистого возвышения лежали огромные валуны. Углы некоторых сточили время и ветер, придав им округлую форму.
– Быстрее, друзья! – закричал шаман. – Поднимайтесь! Я знаю, как задержать изгнанных.

Тоска разрывала сердце Шакрама. Он поднимал руку против своих братьев! Валуны наверняка сбросят часть изгнанных с тропы в пропасть, но другого выхода не было. Изгнанные сами нарушили завет Молуша и направили оружие против своего народа. Теперь они расплатятся за содеянное. Но как он смеет судить братьев… и тем более осуждать их на смерть!? Молуш проклянет его за совершенные злодеяния! Однако шаман не позволит последним из племени Урмуш погибнуть от рук изгнанных. Он спасет друзей, пусть и ценой собственного проклятия! Поборов нерешительность в душе, Шакрам шагнул навстречу валунам.

Рашуг оказался у обломков скалы первым. Плечо великана уже уперлось в тяжелый камень, и тот постепенно поддавался. Вскоре подоспели Тианор и Шакрам и бросились помогать воину. Поднимая тучи пыли, первый валун с грохотом покатился вниз. Друзья не промахнулись, камень врезался в самый центр толпы изгнанных и остановился. Строй преследователей пошатнулся, словно гигантское животное. Несколько гоблинов неподвижно лежали на земле. Еще нескольких отбросило в сторону, теперь они напоминали кучи грязного тряпья.

Толпа быстро оправилась от удара. Раздались воинственные вопли, и преследователи продолжили подъем еще быстрее. Тут покатился следующий валун, но изгнанные уже приготовились к новой атаке. Гоблины с быстротой кошек отпрыгнули в стороны, пропуская камень. Валуны продолжали скатываться по тропе. Преследователи не всегда успевали вовремя увернуться. То и дело на пути тяжелого обломка оказывался какой-нибудь гоблин, и после оставался лежать с переломанными костями. Нескольких сбросило с дороги, и только протяжное эхо напомнило о разбившихся изгнанных.

Это сообщение отредактировал Sairilias - Apr 29 2018, 05:13 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Nov 24 2005, 11:49 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 18
Хозяин пещеры


Валуны закончились. План не сработал – задержать изгнанных не удалось. Проклятые гоблины, как ни в чем не бывало продолжали преследовать беглецов. Совсем скоро первые ряды грязных оборванцев захлестнут Тианора и его спутников словно штормовая волна.

Измученные друзья продолжали карабкаться по тропе. Дорога пролегала меж двух нагорий, и по одному из них убегала вверх. Растительность вокруг беднела с каждым футом. Редкие травинки все чаще сменял мрачный гранит, а почва превращалась в сухой и каменистый слой пыли.

Тианор понимал, что на сей раз им не уйти. Вскоре кривые копьеца проклятых поразят его и друзей. Маг что есть сил сопротивлялся неизбежному и выжимал из себя шаг за шагом. Каждое движение давалось с огромным трудом. Казалось, что ноги старика набиты ватой, а в легкие кто-то набросал острых камней.

Гоблины выглядели немногим лучше Тианора. Сутана Шакрама покрылась грязной коркой. Его шатало на ходу, из груди с каждым шагом вырывался хриплый стон, в глазах плыло. Рашуг уступил лурна Голару и шел сам. Сухожилие ныло, словно умоляя об отдыхе, но гоблин-великан закусил губу и решительно переставлял ноги. На висках воина выступил пот, но Рашуг не собирался сдаваться. Лишь скакун беззаботно несся вверх по тропе, словно подавая всем пример.

Через час путники окончательно вымотались:
– Продолжайте подъем. Я задержу их, – чуть отдышавшись, прохрипел Шакрам.
– Моя тоже драться с изгнанными, – ответил воин и встал рядом с шаманом.
– Нет, Рашуг. Без тебя Тианор и Голар не доберутся до Марзоба, – голос Шакрама опустился почти до шепота и смешался с кашлем. – Проводи их. Подъем скоро кончится, и вы сможете укрыться от погони.
– Моя драться с изгнанными, – повторил гоблин-великан.

К гоблинам подошел Тианор:
– Там, справа от тропы пещера, – быстро проговорил маг и указал на один из склонов, у подножия которого виднелся темный проем. – Мы можем укрыться в ней.
– Наша сражаться там и убивать всех, – воин положил руку на меч, он явно настроился на бой.
– Неплохая мысль, Рашуг, – одобрил идею старый волшебник. – Сражаться у входа в пещеру легче, чем на тропе, но нам все равно не одолеть всех гоблинов.
– Подождите, друзья! – перебил шаман. – Кажется, пещера не пуста. Вы чувствуете запах?

Маг принюхался. В воздухе и впрямь разило мертвечиной.
– Там поселился пещерный великан, – догадался Шакрам. – Это запах тел его жертв.
– Наша выгонять великана! Наша драться в пещере, – предложил Рашуг.
– А мы справимся с ним? – засомневался Тианор.
– Не думаю, – ответил шаман. – Великаны обычно ленивы и подслеповаты. Но если их разозлить, то обидчику несдобровать.
– Тогда я знаю, что делать! Двигайтесь вверх, и пригоните мне лурна, – прервал маг, в его глазах горел огонек решимости.
– Хорошо, Тианор, – подозрительно быстро согласился Шакрам. Он разгадал, что за идея посетила человека.

Тианор направился к пещере, а остальные продолжили подъем. Изгнанные уже подошли совсем близко и скоро должны были показаться их первые ряды. Медлить нельзя. Маг заглянул в черноту пещеры. Широкий коридор уходил вглубь, из него шел нестерпимый запах разлагающейся плоти. Старик поборол тошноту, зажал нос и шагнул в пещеру. В руках Тианора появилась волшебная сфера, и темнота сменилась тусклым светом.

Коридор оказался коротким. Через полсотни футов показалась небольшой пещерный зал. В углу жилища великан устроил кладовую, свалив куда попало растерзанные тушки животных. Тианор заметил поверх одной кучи ногу гоблина, видимо какой-то незадачливый изгнанный случайно набрел на пещеру. Центр зала занимала огромная туша хозяина пещеры. Великан развалился на боку и крепко спал. Из огромных ноздрей со свистом вырывался воздух, толстые губы шевелились в такт дыханию. Он не носил какой-либо одежды, но, похоже, зябкий воздух пещеры не причинял ему неудобств, или толстый слой грязи на коже надежно оберегал от холода.

При виде великана Тианор растерялся. Магом овладела неуверенность, сердце кольнул холодный страх. Вдруг старые ноги не сумеют унести Тианора из пещеры, и разъяренный громила нагонит его? Или великан учует нежданного гостя раньше времени? Тогда куча в углу пещеры вырастет еще больше, и костлявое тело старика однажды послужит ужином громиле. Может, стоит вернуться к гоблинам и продолжать подъем? Если поднапрячься, то они убегут от преследователей и затеряются меж горных пиков. Нет! Он не протянет и сотни футов подъема, а шаман скоро вовсе свалится с ног. Нужно рискнуть, чтобы спасти друзей. Маг решительно направился к спящей туше.

Сон великана крепок и потревожить его нелегко. Хозяин пещеры должен еще нескоро пробудиться. Большие глаза пещерного обитателя привыкли к постоянному мраку и хорошо видели только ночью. Только тогда громила мог охотиться. Тианор знал это, но не мог перебороть себя. Руки все равно подрагивали от волненья, а липкие щупальца страха не отпускали сердце старика.

Вытащив несколько пустых пузырьков, маг разбил их о каменный пол. Тианор потоптался на стекле, и затем сложил осколки полукругом возле спящего великана. Веревкой перетянул вход в пещерный зал, обвязав ею торчащие из стен выступы. Все, ловушка готова. Из-под плаща появился самострел. Старик обмакнул острие стрелки в ядовитый порошок и зарядил оружие.

Великан возвышался в пещере словно ожившая скала, он занимал чуть ли не половину зала, но старик все равно волновался, с дрожащими руками можно промазать даже по огромной туше. Тианор прицелился, раздался тихий щелчок, и маленькая стрелка вонзилась хозяину пещеры в массивную скулу. Маг, словно проворный юнец, метнулся к выходу. Великан не заметил стрелки, она едва пронзила кожу, словно пчела шкуру медведя.

Через несколько мгновений яд попал в кровь, и в жилах великана забушевало пламя. Раздался протяжный рев, стены пещеры содрогнулись, громила вскочил на ноги. Услышав, что великан пробудился и впал в ярость, душа Тианора ушла в пятки, но старик успел добежать до выхода. Уже на выходе маг подвернул ногу и рухнул на землю. До Тианора донеслось похрюкивание, он почувствовал легкое касание. Лурн уже прискакал за стариком и требовал подняться. Человек кое-как взгромоздился на скакуна и рванул к гоблинам, вверх по тропе.

Гигант успел заметить обидчика и бросился за ним. Десятифутовый исполин шагнул к выходу из пещеры, но голая ступня попала в стекло. Маленькие осколки прошли через корку грязи и вонзились в пятку. Великан взревел, словно взбешенный демон, но тут на пути попалась веревка. Гигант споткнулся и растянулся на полу. Неимоверная ярость переполняла громилу. Кровь кипела и требовала мести. Хозяин пещеры стремглав вскочил на ноги и выбежал из жилища под дневное небо. Его глаза плохо видели при свете дня. Великан щурился, пытаясь найти скрывшегося обидчика. В нем бурлила ненависть и жажда крови.

Изгнанные сравнялись с пещерой. Гоблины подобрались к отряду совсем близко, и предвкушали богатую добычу. Маленькие ножки без устали маршировали вверх по тропе. Путники учинили проклятым гоблинам массу трудностей, но сложности и потери не смущали изгнанных. Да, они оставили искалеченных валунами собратьев валяться на тропе. Ну и что с того? Главное, добыча не должна ускользнуть. Грязный безумный народец переживал не лучшие времена. Самая добрая пища изгнанных состояла из корешков, горьковатой травы, и редких насекомых, что изредка встречались в горах. И тут такая возможность поживиться мясом, да еще и завладеть редким оружием из стали. А раненые собратья сами виноваты в своей нерасторопности.

На тропу перед изгнанными с бешеным ревом выскочил великан. Его обидчик скрылся, но дикая боль и ярость переполняли громилу, требуя выхода. Великан схватил в охапку пару ближайших гоблинов, поднял в воздух, словно ураганный ветер осенние листья, и в гневе ударил о землю. Тонкие кости хрустнули, и маленькие тельца остались лежать без движения. Но великану было этого мало. Громила вторгся в середину отряда как смерч, и бросился уничтожать ненавистных зеленокожих. Строй преследователей тут же оказался разбит. Огромные кулаки, словно два молота, сметали гоблинов с тропы. То и дело маленькие тельца взмывали в воздух, и с жутким хрустом падали на землю.

Гоблины сразу вспомнили свою врожденную трусость. Они даже не пытались сопротивляться разъяренному исполину. Истошный панический визг заставил первые ряды развернуться и искать спасения. Но гоблины позади отряда еще не поняли в чем дело, и не желали отказываться от добычи. Строй изгнанных смешался и обратился во всеобщую свалку. То и дело из него вылетало искалеченное тельце. Наконец, все преследователи сообразили в чем дело. Способные двигаться гоблины развернулись, и что есть сил бросились бежать прочь.

Великан разделался с самыми нерасторопными гоблинами и успокоился. Ярость прошла. Громила не был кровожаден и не убивал просто так. Мучительная боль от стрелки Тианора перестала его терзать. Он подобрал несколько тощих тел и отправился назад в пещеру. Нужно быстрее перетаскать как можно больше пищи, пока не слетелись любители падали. Сегодня его ждет прекрасный ужин, и охотиться ночью не придется – хорошая награда за испытанную боль.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 5 2018, 04:12 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Nov 26 2005, 08:17 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 19
Хребет Восхода


Наступил вечер. Бесконечный подъем закончился. Теперь тропа словно играла с путниками в прятки: то узкой лентой бежала вдоль скалистых возвышений и пиков, порой терялась под нагромождениями камня, затем выныривала вновь.

Отряд не сходил с дороги. Наконец, путники смогли сбавить шаг. Усталость покидала их. Голар по-прежнему ехал верхом на лурне. Скакун беззаботно мчался меж камней. Когда гоблины с человеком оставались позади, лурн останавливался, дожидался путников, и вновь несся вперед. Рашуг пытался угнаться за питомцем, прибавлял шагу, но нога сразу начинала ныть. Воин шутливо грозил лурну кулаком и останавливался, чтобы успокоить боль.

Тианор беззаботно шагал по каменистой земле. Напряжение погони спало, и тревожные мысли оставили мага. Благодаря воле неведомого Бога, смерть вновь пощадила их. Северная тропа перестала казаться такой опасной, как расписывал ее Шакрам. Уже скоро столица необычного гоблинского народца предстанет пред взором старика. Тианор пребывал в уверенности, что местные шаманы помогут ему возвратиться домой, либо с их помощью магическое искусство вернется к хозяину. Он не сомневался в силах маленького народца, столь диковинны они в Девлоне. Маг вспомнил о неслыханной храбрости гоблинов, как они сбились плотным строем, чтобы дать отпор эльфам в неравном бою. В голове вспыхнули воспоминания о верности Рашуга лурну и о самоотверженности Шакрама, когда он собирался пожертвовать собой, чтобы спасти соплеменников. Как хорошо, что он одурачил долговязых и сдружился с гоблинами.

Только Шакрам шагал хмурый, словно гроза разразилась в его сердце. Он знал, какие преграды таятся на пути, но еще больше тревожил шамана Рашуг – верный друг и храбрый воин. Душа гоблина-великана в опасности, и не известно, когда Очищающий Источник сможет излечить ее. Что делать, если они не успеют избавить Рашуга от зверя? Подвергнуть опасности себя и друзей, и оставить зверя рядом, либо избавиться от друга? Шакрам не в силах сделать подобный выбор.

Тем временем тропа нырнула под серый утес, словно хоронясь от наступающей ночи, спряталась под толщей гранита, и шаман остановил группу:
– Устроим краткий отдых, братья. Скоро мы оставим тропу в стороне. Нужно набраться сил. После отдыха придется поторопиться. Наступает ночь, а в темноте здешних мест обитает множество недобрых созданий. Они не прочь закусить случайными путниками.
– А куда мы двинемся, достойнейший? – Тианор почувствовал в словах Шакрама новую опасность.
– Наш путь лежит через Пещеры Поющего Хрусталя.
– Странное название для пещер, – заметил маг с подозрительностью.
– Шаман знать куда идти, – ответил Рашуг. – Моя идти, как говорить шаман.
– Если нет другого пути, то я готов пройти хоть через болото троллей. Но что ожидает нас под землей, достойнейший?

Шакрам помолчал немного и решил пояснить:
– Поющие камни. Пещера так называется из-за них. Когда-то давно долговязые покорили загадочный маленький народец. Они жили в лесу и называли себя феями. Этот народ обладал дивной магией. Их леса были наполнены чарующим пением. Казалось, что в них пел каждый листок, каждая травинка, каждый цветок. Но эта магия предназначалась для жизни, а не для войны.
– Долговязые возжелали покорить зачарованные леса. Они легко сломили сопротивление маленького народца и изгнали их из обжитых мест. Феи, словно бродяги, рассеялись по Девлону. Большая их часть погибла, не в силах жить вдали от дома.
– Молуша очаровал маленький народец, и Бог хотел помочь им, но они отказались. Тогда мудрый Бог сам пришел в зачарованные леса. Дивная магия еще не до конца покинула бывшую обитель фей. Молуш забрал остатки поющего колдовства и укрыл там, где долговязые не смогут дотянуться до него – в камнях Хребта Восхода. До сих пор его пещеры хранят дивное пение фей. Однако не каждому путнику открывается таинственная душа камней.
– Хорошая легенда, но неужели нет другого пути? – Тианор не желал слушать песни и сомневался, что дорога выбрана правильно. Мало ли, как встретит их чужое колдовство.
– Нет, Тианор. Тропа все дальше уводит нас от цели, – Шакрам сделал паузу и продолжил. – Не волнуйся, мой друг. Некоторые путники сталкивались с магией фей, и рассказывали, что она не несет зла и открывается только самым доверчивым сердцам.
– А как же лурн? Он сможет пойти за нами в пещеру? – маг искал любую отговорку от путешествия под землей.
– Нет. Лурн не сможет пойти с нами. Мы оставим его здесь. Пусть бежит назад на Холмы Грез, к своему стаду, – Шакрам следил за взглядом Рашуга.
– Моя не идти без лурна! – возразил воин. Его не прельщало, что придется расстаться с верным скакуном. – Моя ждать, когда вы вернуться из Марзоба, – решил гоблин.
– Нет, Рашуг. Тогда ты потеряешь свою душу. Ты пойдешь с нами! – голос шамана стал тверд и непререкаем. Впервые он требовал от воина подчинения. – Потом мы все вернемся на Холмы Грез, чтобы отомстить долговязым. Тогда ты снова встретишься с другом.
– Ладно. Моя делать, как говорить шаман, – Рашуг расстроился, плечи гоблина поникли, и он направился к верному питомцу, чтобы попрощаться с ним.

Путники развели костер под вечерним небом. Они поднялись по тропе больше, чем на тысячу футов. Здесь, среди высящихся пиков хребта стояла осенняя прохлада, а одежда не спасала от пронизывающего ветра. К вечеру похолодало еще сильнее, и Тианор озяб. Только гоблинам было все нипочем, словно их покрывал толстый слой меха. Зеленокожие привыкли жить под открытым небом. Неглубокие норы плохо спасали от холода и ветра.

Маг же привык к домашнему теплу и уюту. Он любил наблюдать, как яркие искорки устраивают хоровод в камине, любил слушать, как трещат сухие поленья, объятые пламенем. Старик уютно устраивался возле огня, и мысли уплывали в страну раздумий и мечтаний.

Вот и сейчас, Тианор подвинулся ближе к костру и попытался согреться. Гоблины беззаботно поедали коренья и гусениц, которых наловили еще в Холмах Грез. Магу же было не до ужина. Он мерз, и волненья о дальнейшем пути не оставляли мыслей старика. Что ждет их в Пещерах Поющего Хрусталя? Что за таинственные поющие камни встретят путников? Как не хватает ему сейчас магии! Раньше Тианор не мог даже помыслить себя без искусства колдовства. Только вот на исходе уже шестой день, как его мастерство осталось где-то вдалеке, и даже простой фокус теперь недоступен магу.

Шаман внезапно вскочил с места и стал вглядываться в темноту.
– Что произошло, достойнейший? Что потревожило твой ужин? – взволновался Тианор.
– Тише, маг, – прошептал шаман. – Кто-то следит за нами. Чей-то недобрый взгляд лежит на нас.

Остальные гоблины тоже поднялись и принялись озираться по сторонам. Тут раздался вой. К нему присоединились еще несколько голосов.
– Волки! – заорал Рашуг. – Доставать оружие!
– Они боятся огня! Поджигаем ветки, братья! – прокричал Шакрам и ринулся к костру.

Тут что-то темное метнулось навстречу и отрезало шамана от полыхающих поленьев. Огромный волк оказался прямо перед Шакрамом. Зверь раскрыл пасть в хищном оскале, обнажив острые зубы. Хищник напрягся, изготавливаясь к новому прыжку, смертельному для шамана. В руке гоблина блеснул кинжал, и Шакрам без страха ринулся на волка.

На помощь шаману тут же бросился Рашуг. Эльфийский меч сверкнул в руках воина и легко проткнул шкуру хищника. Из глотки зверя вырвался вой, волк бросился на обидчика. Гоблин-великан не успел увернуться и почувствовал мощный удар в грудь. Когти оставили глубокий след на кожаном нагруднике, гоблин повалился на землю. Зверь повернулся к шаману, а из темноты выскочили еще два хищника.

Тианор сидел возле костра, когда напали волки. Тлеющая головешка в мгновение ока оказалась в руках мага. Старик вскочил и ткнул палкой в морду ближайшему зверю. Волк отпрыгнул в сторону и уставился на человека, словно требуя выбросить горящее оружие. Свободной рукой маг спешно пытался нащупать самострел под плащом.

Голар здоровой рукой выхватил полено из костра и теперь отмахивался от наседающего зверя. Хищник скалился и рычал, но подходить не решался. Гоблин пятился к костру так, чтобы его и волка разделил огонь. Зверь не отважится прыгнуть через пламя.

Шакрам закрыл собой Рашуга от первого волка, самого крупного и поджарого, похоже, вожака стаи. Он сжимал кинжал и был полон решимости защитить друга, пока тот оправляется от удара. Воин уже поднимался, груди жгло, словно туда залили расплавленное железо. Казалось, что лапы зверя переломали все кости. Но медлить нельзя, иначе зверь расправится с Шакрамом и бросится на него.

Хищник прыгнул. Шаман нанес удар, но кинжал просвистел мимо, и челюсти волка сомкнулись на руке гоблина. Пальцы разжались, и оружие упало возле костра. Шакрам застонал и попытался вырваться, но зубы хищника крепко вонзились в плоть. Волк тянул гоблина на себя, чтобы свалить с ног и вцепиться в горло жертве.

Рашуг атаковал снова. Он налетел на хищника словно коршун, стремительно опуская клинок, но эльфийская сталь больше не отведала волчьей крови. Волк смотрел в упор на Рашуга, желтые глаза хищника узнали в воине собрата. Взгляд зверя проник в разум и парализовал волю. Гоблин застыл, руки бессильно опустилась, и зачарованный клинок упал на землю.

Волк не сводил глаз с Рашуга и выбирал жертву, которую растерзает первой. Но внезапно его бок пропороли два клыка. Зверь заскулил, словно побитая собака, отпустил руку Шакрама и повалился с ног. Лурн вовремя подоспел на помощь хозяину и теперь хотел добить волка копытами. Остальные волки услышали вожака и бросились на помощь. Пасть одного чуть не сомкнулась на горле кабана. Скакун жалобно завизжал и отпрыгнул в сторону, им овладел животный страх. Волки уже не обращали внимания на прежних противников и погнались за лурном. Тот развернулся и стремительно помчался вниз по тропе, прочь от лагеря. Хищники пустились вдогонку, оглашая рыком окрестности.

Вожак быстро пришел в себя, Рашуг поймал взгляд желтых глаз напоследок, и зверь понесся следом за своей стаей. Шерсть на боку свисала лохмотьями, землю орошала багровая кровь. Но это не останавливало волка, огромными прыжками он быстро сокращал расстояние до цели.

Гоблины и Тианор остались возле затухающего костра. Рашуг не находил себе места. Он свистел, кричал, звал лурна, но все было бесполезно. Шакрам морщился от боли и осматривал полученную рану. Шепнув слова заговора, он остановил кровь, но шаман не мог пошевелить прокушенной рукой, словно она одеревенела.

Тианор ободряюще хлопнул по плечу воина:
– Не печалься, Рашуг. Твой лурн быстр. Он позаботится о себе. Идем скорее.
– Нет! Моя не идти без лурна! Моя спасать его!
– Ты не сможешь помочь ему. Он спасет себя сам, – успокаивал друга шаман.
– Идем же быстрее, почтенный, – начал злиться маг. – Волки не догонят лурна и вернутся сюда. Но мы не сможем скакать так же быстро. Нас съедят вместо кабана.

Тианор взял Рашуга под руки и чуть не силой поволок прочь. Рашуг пытался сопротивляться, но потом словно одумался, схватил мешок с провизией и зашагал сам. Остальные присоединились к нему, и путники быстро оставили место стоянки позади, продолжив путь к Марзобу.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 9 2018, 03:23 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Nov 27 2005, 06:31 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 20
Пещеры Поющего Хрусталя


На небе волшебными отблесками переливались звезды. Каменистые утесы стали теряться в темноте. Наконец шаман свернул с тропы на юг. Через несколько минут перед путниками непреодолимой преградой возникла отвесная скала. Группа остановилась. Шаман вгляделся в темноту, но не нашел того, чего искал:
– Братья, темнота укрыла от меня вход в пещеры, – сказал Шакрам, – но он где-то здесь.
– А может время и камни завалили его? – предположил Тианор. В душе он надеялся на это. Мага так и не посетило желание лезть под каменные своды.
– Нет. Я чувствую, что дивная магия фей неподалеку.
– Щель! Моя находить щель! – позвал путников Рашуг. Казалось, что его пальцы погрузились в скалу.

Огромная каменная плита загораживала вход в пещеру. К скале она прилегала неплотно. Тианор, Шакрам и Голар сгрудились вокруг Рашуга. Воин пытался раздвинуть щель руками, но безуспешно.
– Подожди, Рашуг, – остановил гоблина шаман. – Вход в пещеры закрыт чародейством.
– Шаман ломать чародейство? – спросил Рашуг.
– Сейчас попробую. Друзья, отойдите от входа.

Спутники попятились назад, и стали полукругом вокруг шамана. Шакрам уже что-то шептал, подняв голову к небу. Когда шепот прекратился, через лоб шамана пролегла морщина. Тианор уставился на плиту. Через несколько мгновений вспышка света выхватила серый камень из темноты, но кусок скалы не сдвинулся ни на дюйм. Шакрам бессильно опустил руки:
– Колдовство фей противится мне. Они не хотят пускать нас, и мне неведомо почему, – в голосе шамана сквозила горечь.
– Можно, моя ломать чародейство железом? – спросил воин.
– Нет, Рашуг. Железо бессильно здесь.

Шакрам опоздал с советом. Лезвие эльфийского клинка погрузилось в щель на полфута. Раздался оглушительный скрежет и гоблин отлетел на несколько шагов назад, словно неведомая сила грубо толкнула воина. Плита начала отодвигаться в сторону. Оглушенный Рашуг сидел на земле и в замешательстве смотрел на обломок меча в руках. Тианор помог ему подняться, и любопытство заставило мага заглянуть в открывшийся проем. Старика отбросило так же, как и гоблина. Казалось, что в темноте входа живет незримый дух, охраняющий пещеры от незваных посетителей. С кряхтением и бормоча ругательства, Тианор поднялся с земли.

Вслед за магом Шакрам тоже попытался переступить порог пещеры. Вначале гоблин просунул в проем ладонь. Ничего не произошло. Пальцы шамана рассекли пустоту. Шакрам сделал маленький шажок, и его отдернуло, словно от удара молнии.
– Колдовство фей не пропускает нас, – объяснил шаман и уставился во тьму пещеры, такую близкую, но недоступную.
– Может, нужно сказать какое-то тайное слово? – мелькнула догадка у мага.

В это время Рашуг пришел в себя и поднялся с земли. От прекрасного эльфийского клинка остался лишь огрызок, и гоблин с досады швырнул его в открывшийся проход. Но рукоять меча вдруг отлетела от проема в скале, словно встретила на пути незримую преграду. Удивленный Рашуг подскочил к обломку и хотел было поднять его с земли. Рукоять приподнялась лишь на дюйм, когда воин завопил от боли, эфес выпал из рук. Обломок оружия разогрелся добела и обжег пальцы гоблина.

Спутники подбежали к Рашугу. Шакрам принялся осматривать обожжённую кисть. Пережитые за день события измотали шамана, и он не мог наложить даже простейшего исцеляющего заклятья. Тианор достал несколько подсохших листков голубоватого растения, приложил их к пальцам воина и перевязал раненую руку:
– Это Горная Мокрица. Она снимет жар ожога, и раны заживут быстрей, – объяснил маг. – Что произошло? Пещера не пропускает в себя оружие?
– Не совсем, Тианор. Похоже, она останавливает только оружие долговязых. Клинок Рашуга уничтожил заклятье, что держало плиту. Но внутрь с мечом не попасть. Магия фей не терпит разрушительных чар долговязых.
– Значит, придется оставить оружие здесь? – возмутился старик.
– Да. У нас нет другого выбора.
– А если в пещерах нас подстерегает опасность? – маг не желал лезть, бесы знают куда, да еще и без оружия.
– Наша стрелять из самострелов, – вступился за шамана Голар.
– Да проклянут меня все духи преисподней! – в сердцах воскликнул старик. – Ты загляни в пещеру, храбрый гоблин. Там темно как в гробнице. Самострелы там не лучшее оружие.
– Сюда вскоре вернутся волки, Тианор. Тогда нам не поможет даже сталь долговязых, – убеждал Шакрам.
– Демон с тобой. Ты прав шаман, но нельзя ли разрушить охранные чары фей… или обмануть? – продолжал упираться Тианор.
– Нет. Даже полный сил я не смог бы тягаться с ними, – ответил шаман и вытащил свернутый холщовый мешок. – Оставляйте оружие долговязых здесь, друзья, – сказал Шакрам и первым положил в него эльфийский кинжал.

Тианор нехотя бросил в мешок зачарованный меч и несколько прекрасных отравленных дротиков, которые так долго берег для самых опасных врагов. Голар избавился от кинжала, а Рашуг с ненавистью сложил обломки меча, который под конец так жестоко обошелся с владельцем. Шаман замаскировал мешок под камнями возле входа и первым ступил под своды пещеры. Остальные спутники последовали его примеру. Теперь магия фей пропустила их. У группы из всего снаряжения остались только гоблинские самострелы, немного провизии и травы Тианора. Все остальное осталось под камнями входа и на умчавшемся неведомо куда лурне.

Пещера встретила путников непроглядной тьмой. Маг вспомнил про светящуюся сферу, что уже несколько раз помогала ему, и темные своды проявились в мягком магическом сиянии. Вглубь пещер уходил широкий туннель, и гоблины уверенно шагали по нему вперед. Воздух в коридоре казался на удивление свежим, и в нем едва чувствовался приятный аромат, словно в темноте росли неведомые цветы. Однако никто из путников не заметил каких-либо растений. Даже пещерный мох и грибы не желали селиться под многими футами каменной толщи.

Вскоре гранитный коридор привел путников в огромный зал. Свет от волшебной сферы не достигал стен, и они утопали где-то в темноте неподалеку. Неровный потолок серой громадой нависал на высоте нескольких десятков футов. Чтобы не заблудиться, друзья двигались вдоль стены и обнаружили еще несколько туннелей, что исчезали в глубине пещерного лабиринта. Глаза гоблинов видели в темноте намного лучше человеческих, и шаман сумел разобрать в середине залы странный блеск и тихо сказал:
– Друзья, идемте в центр. Я чувствую, там что-то есть.
– Зачем? Нет ничего глупее этого! Мы собьемся с дороги, словно ватага слепцов! – чуть не с криком возмутился маг. Коварное эхо разнесло его голос по сторонам, отразило от стен и вернуло к путникам жуткой какофонией.
– Тише. Говори тише, Тианор, – прошептал шаман. – Кто знает, какие опасности могут поджидать нас здесь.
– Ладно, – согласился маг уже шепотом. – Мы не заблудимся в этом каменном склепе?
– Нет. Гоблины умеют чувствовать темноту и не теряют дороги.

Гоблины уверенно двинулись в глубину зала, и Тианор последовал за ними. Старик прожил почти всю жизнь в башне и редко покидал ее недвижимые своды. И сейчас, лишившись открытого неба над головой, света солнца и звезд, он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что каменный потолок нависает не в полусотне футов над головой, а всей тяжестью лежит на плечах. Из-за окружающей тьмы маг ощущал себя почти слепым. Только присутствие рядом гоблинов и приятный аромат в воздухе смягчали гнетущую тяжесть в душе Тианора.

Тем временем путники оказались в центре, и свет магической сферы выхватил из темноты поразительную картину, способную изумить даже невозмутимого тролля. В середине пещеры под высокими каменными сводами высился лес. Прямо из серого пола, словно в плодородной почве, росли деревья из чистого хрусталя. Их листья переливались в свете шара, словно разноцветные огоньки. Казалось, будто неведомый чародей обратил в лед частичку леса, затем уменьшил свое творение и перенес под землю. Чистые кристаллы деревьев росли плотно, их прозрачные кроны переплетались, образуя манящий узор замерзшей чащи. В центре леса, словно застывшее озеро, блестела хрустальная поляна. От нее тонкими ручейками в разные стороны разбегались узкие дорожки. Они вились между прозрачными стволами, создавая лабиринт в волшебном лесу.

Путники остановились перед удивительной картиной. Тианор открыл рот от изумления. Он хотел притронуться к необычной красоте, но страх разрушить хрупкое творение не позволил этого сделать. Лес манил к себе, словно приглашал на прогулку по хрустальным тропкам. Однако старик так и не решился, и теперь стоял не шелохнувшись. Простодушные гоблины тоже уставились на работу неведомого мастера. Первым нарушил молчание маг:
– Откуда в темной пещере появилась такая красота?
– Друзья, мне неведомо, кто возвел это дивный лес, – ответил Шакрам, и чуть подумав, добавил: – Должно быть, Молуш перенес сюда частичку земель фей вместе с их магией.
– Шаман, ты чувствуешь аромат в воздухе? – спросил Тианор, принюхиваясь.
– Да.
– Мне кажется, он исходит от этих деревьев.
– Да. В лесах фей всегда стоял такой запах.
– Никогда я не видал ничего подобного, – искренне восхитился маг и опасливо добавил: – Может в этом творении скрывается злое чародейство?
– Нет. Магия Молуша никогда не несет зла. Пора разбивать лагерь, друзья. Думаю, безопасней места нам не найти.

Тианор хотел было еще поспорить, но быстро передумал. Все гоблины жутко утомились и уже располагались на отдых. Да и сам старик едва переставлял ноги, и все кости стонали после дневной гонки. Маг стянул эльфийский плащ, положил его под голову, и к нему мгновенно пришел крепкий сон.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 11 2018, 06:46 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Nov 29 2005, 10:02 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 21
Лабиринт кристаллов


Тианор проснулся первым. Он озяб. Холод каменного пола проник в тело мага, вертким червем пролез во все косточки, разразился дрожью во всем теле и настойчиво будил студеным дыханием. Старик не знал, блестят ли сейчас звезды на небосводе, или солнце ласковыми лучами согревает обитателей Холмов Грез. Над магом нависала бесконечная каменная твердь, а вокруг поселился мрак. Только рядом в темноте едва поблескивало хрустальное творение Молуша. Зачем мудрый Бог возвел его здесь? Хотел лишь оставить память об уничтоженном народе? Или решил покрасоваться своей мощью? А может, эти пещеры служат ловушкой для таких любопытных и настойчивых путников, как они? Недаром чары защищали вход. Старик достал светящуюся сферу и начал осматривать место остановки.

Гоблины расположились на сон неподалеку. Они растянулись во весь рост на каменном полу, и, похоже, холод не тревожил их. На зеленых мордочках застыло безмятежное выражение. Даже Голара покинул отпечаток печали. Брови на лице старика удивленно поползли вверх – он не видел ссадин от валунов изгнанных, что днем во множестве украшали голову Рашуга. Может магия фей так благотворно действует здесь? Нет, не похоже. Он же замерз, словно облезший пес в зимнюю стужу. Пожалуй, это колдовство Молуша, а оно исцеляет и согревает только гоблинов.

Старик вскочил на ноги и начал разминать озябшие конечности. Тепло вскоре разлилось по телу. Маг был готов искать выход из-под земли, но гоблины продолжали безмятежный сон. Тианор подошел к блаженствующим в объятьях грез друзьям. Пусть магия Молуша и целительна, словно тысяча лекарей, но цель их путешествия находится за пещерами и пора следовать к ней.
– Друзья, – громко сказал старик, – пора покидать это гостеприимное место.

Зевая, гоблины начали подниматься. Маленькие глазки блестели, в движениях чувствовалась бодрость.
– У моя не болеть ноги и рука! – радостно воскликнул Рашуг. Великан потряхивал в изумлении рукой, которую обжег накануне. Рана от ожога полностью затянулась, оставив после себя лишь едва заметный след.
– Это место зачаровано, – произнес шаман, оглядываясь на хрустальные деревья. – Дух Молуша поселился здесь, как и в Марзобе.
– Как бы там ни было, нам пора идти, – заворчал маг.

Путники наскоро пожевали корешков и направились прочь от хрустального леса. Тианор бросил прощальный взгляд на блестящие деревья. Предстоит ли ему вновь лицезреть это чудо? Возможно нет, но стоит ли это печали? Никакой хрусталь не заменит живой зелени, что колышется под ласковым ветром. Никакой потолок не сравнится с ясным небом и светом луны. И никакой аромат, что наведен колдовством, не сможет так восхитить, как запах весенних цветов. Старик отвернулся от неподвижных деревьев и зашагал прочь.

Из зала в темноту убегало несколько туннелей. Шакрам подходил к каждому и начинал всматриваться во мрак, затем поднимал руку, чтобы ощутить поток воздуха. Но коридоры уходили далеко вглубь пещер, и шаман не чувствовал выхода. Гоблин поднял камень, перенес к одному из тоннелей, и группа направилась во мрак.

Вскоре коридор начал ветвиться. От него отходили другие проходы, образуя каменный лабиринт. Всякий раз перед выбранным тоннелем маг оставлял метку, и группа углублялась в черный зев коридора. Тианор сразу перестал ориентироваться в хитросплетении проходов и молча шел за гоблинами. Его сфера продолжала излучать магическое сияние, но все стены походили друг на друга, как капли в море. В одном из коридоров волшебный свет выхватил из темноты нечто необычное, и старик встал, как вкопанный.

Предмет торчал прямо из стены и походил на серебряную подставку для факела, только более длинный, и уходил прямо в стену. Вместо факела из странной подставки выглядывал блестящий кончик кристалла. Наблюдательный маг признал в нем хрусталь, словно кусочек ледяного леса попал сюда из оставленного ранее зала.
– Подождите! – окликнул гоблинов маг и замахал руками. – Смотрите, какой любопытный экземплярчик я обнаружил.

Гоблины вернулись и тоже с удивлением осмотрели на загадочный предмет.
– Похоже на Поющий Камень, – предположил Шакрам. Мордочка гоблина приблизилась к кристаллу. – В нем заключена магия фей.
– Я возьму его на память, – сказал Тианор. Его глаза горели от желания быстрее прикоснуться к прекрасной вещице, и пальцы уже тянулись к ней.
– Подожди, Тианор! Я не ведаю, для чего он установлен здесь, – остановил мага шаман.
– Он словно факел, но без света.
– Эти кристаллы не должны светить. Они хранят музыку.
– Мы можем услышать ее, шаман? – Тианор позабыл, что несколько часов назад не хотел встречаться с магией дивного народа.

Шакрам легонько прикоснулся к торчащему кончику кристалла. Хрусталь хранил молчание. Маг нетерпеливо отодвинул шамана, и хлестнул пальцами по гладкой поверхности. Раздался еле слышный звук, но сразу затих.
– Нет. Не в наших силах заставить кристаллы петь, – огорчился Шакрам.
– Заберем его с собой. Может, шаманы в Марзобе смогут разбудить его, – решил Тианор, во взоре горел огонек алчности.
– Тианор, дух Молуша останется недоволен этим, – глаза Шакрама сузились от негодования.

Старик не послушал шамана. Чтобы какой-то гоблин посмел указывать ему, мудрому старцу и многоопытному мужу! Не бывать этому! Пальцы мага дернули кристалл вверх, и тот со щелчком вылетел из подставки, словно пробка из нагретой колбы. Глаза путников впились в загадочный осколок. Грани кристалла отражали магическое сияние, как в глади озера блестят звезды. Казалось, огоньки в хрустале живут своей жизнью.

Таинственный артефакт фей продолжал молчать. Тианор легонько ударил им по подставке. Раздался обычный хрустальный звон, и вскоре кристалл затих. Из мантии появилось несколько склянок. Маг попытался смочить прозрачную поверхность, но артефакт так и хранил свой голос внутри. Старик пробовал сжать его в руках, дул, вертел из стороны в сторону. Зачарованный обломок хранил молчание. Маг понял, что так ничего не добьется. Кристалл исчез под плащом, и Тианор заявил:
– Я оставлю его себе, шаман. Никакой гнев Молуша не заставит меня отступиться.
– Ты накличешь на нас беду, маг, – пожал плечами Шакрам и начал удаляться во тьму коридора.

От тоннеля, словно ручейки, продолжали отделяться боковые проходы. Все ответвления, как близнецы, походили друг на друга. Только чутье шамана вело их вперед. Шакрам ставил камень возле входа в очередной коридор и двигался вперед, пребывая в уверенности, что скоро они выйдут из лабиринта.

Порой наблюдательный взгляд Тианора высматривал в темноте очередную серебряную подставку с кристаллом. Некоторые маг пропускал, но иногда не мог удержаться. Старик незаметно от Шакрама выхватывал очередной хрустальный осколок, и тот исчезал под эльфийским плащом. Поющие кристаллы различались по длине. Одни едва достигали длины пальца, другие были, как лезвие короткого меча.

Заставлять кристаллы петь Тианор больше не решался. Чуть впереди виднелась сутана шамана, а вызывать его гнев понапрасну старик не хотел. Уже и без этого стыд вполз в душу мага, укорял и нарекал базарным воришкой. Еще с детства сердце Тианора тянулось к зачарованным вещам. Как завораживающе прикасаться разумом к их скрытой мощи! До чего приятно следить, как пробуждается спящая магия и вырывается на волю! Но артефакты слишком дороги в мире Тианора, а разыскивать их старику-домоседу опасно. И вот сейчас его ноги пошаркивают по камню темного тоннеля, где через каждые тысячу футов прямо в стене торчат кристаллы, переполненные до краев чародейством. Нет, маг не мог пропустить столь ценные вещи, и пусть хоть родная мать наречет его жалким вором!

Тем временем тоннель неожиданно оборвался, и перед усталыми путниками возник огромный зал. Сердце Тианора замерло в радостном предвкушении – наконец-то они вышли из лабиринта, что давил однообразием серых стен и низким потолком. Шакрам повернулся к магу, но старик не заметил в его глазах радости, они были наполнены только отчаянием и безысходностью.
– Там, в центре хрустальный лес, – еле слышно сказал шаман и без сил опустился на каменный пол.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 12 2018, 10:07 AM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 1 2005, 11:09 PM
|Цитировать


Group Icon



Глава 22
Хрустальная симфония


Не сразу Тианор сообразил, что так обескуражило шамана. Маг сделал несколько шагов, прежде чем заметил, что в середине зала листьями-льдинками поблескивают зачарованные деревья, словно красуются перед путниками. Несколько часов назад Тианор прощался с этим хрустальным творением, и вот оно опять перед ним. Но отчего так вышло? Как могло статься, что уверенный в своих силах шаман ошибся? Может, жизнь на цветущем склоне притупила подземное чутье Шакрама? Или чье-то чародейство сбивает их с пути? Или узкие тоннели лабиринта свернулись в кольца, словно змеи на солнце, и всегда заводят в одно место? Однако впадать в отчаяние рано, судьба пока что не рассмеялась им в лицо. Силы еще не оставили их, и Шакрам отмечал пройденные коридоры. Рано или поздно они отыщут дорогу отсюда. Сейчас нельзя отчаиваться.

Воодушевившись этими мыслями, маг обратился к шаману:
– Достойнейший, не печалься. Мы отыщем верный путь.
– Нет, Тианор. Дух Молуша не простит нас. Ты похитил кристалл фей. Теперь нам не выбраться отсюда, – зло проговорил Шакрам и отвернулся от старика.
– Что ты говоришь, шаман? – возмутился Тианор. – Неужели мрак пещер лишил тебя разума? – губы старика задрожали от негодования. – Молуш далеко от этих мест. Он не может помешать нам, и ему нет дела до жалких смертных глубоко под скалами. Мы не осмотрели и малой части всех тоннелей, а ты уже пророчишь нам беду.
– Разум не оставлял меня, маг! – взвизгнул Шакрам. – Я ведаю, что говорю. Я избрал верное направление, но не почувствовал выхода. Чья-то воля скрыла его от меня.
– Может это магия фей обводит тебя вокруг пальца?
– Нет! Это Молуш, – не сдавался обозленный гоблин. – Я чувствую его карающую длань!
– Бросай шутить, шаман, – грубо ответил Тианор и отмахнулся. – У нас скоро закончится провизия. Нужно двигаться дальше. Только так мы отыщем выход.
– Моя идти дальше с тобой и выходить отсюда, – поддержал мага Рашуг. Голар тоже молча кивнул.

Путники отправились к тоннелям прочь от центра зала. Чистый хрусталь деревьев больше не приковывал взгляд Тианора. Рашуг вел группу, он первым шагнул в темноту. Старик семенил сразу за воином. Следом шагал Голар. Насупленный Шакрам замыкал группу. В его глазах читалось отчаяние.

Вновь начался монотонный марш по лабиринту темных коридоров. Тоннели ветвились и сменяли друг друга. Тианор едва успевал класть камни подле ответвлений. Рашуг не колебался и уверенно шел вперед, словно бродил здесь с детства. Все же кровь маленького народца обладала своими тайнами путешествий под землей.

В это время различные догадки и вопросы роились в голове мага. Удивительно, что все коридоры были так похожи. И почему ни капли живности не пробралось под каменные своды? Ни летучих мышей, ни подземных жаб, ни мха, ни единого шороха и звука, словно смерть каждый день приводит пещеры в порядок, выметая все живое. Только слабое эхо шагов разносилось по коридорам. И маг не видел ни капли воды, точащей камень. Кто создал эти пещеры? Божественная мощь или природа? Но, в конце концов, это и не важно. Пусть хоть бесы прожгли эти норы, сейчас главное выбраться отсюда!

Поход с Рашугом во главе тоже оказался неудачным. После нескольких часов непрерывного марша путников опять встретил блеск хрусталя. Маг с ненавистью смотрел на застывший лес, что потерял прежнее очарование. Уже третий раз прозрачные деревья встают у них на пути, а лабиринт так и не раскрыл им своей тайны, словно не желал отпускать гостей. Взор Тианора в очередной раз скользнул по хрустальным стволам, проследил за вьющимися тропками и остановился на прозрачной глади поляны.

И тут, словно раскаленная игла пронзила мага:
– Друзья! – голос Тианора трепетал от радостного волнения. – Я решил эту загадку!
– Маг знать куда идти? – оживился Рашуг.
– Да, почтеннейший. Ваш Бог положил ключ сразу у порога, а мы, словно невежи, бродим кругами.
– И где же этот ключ, Тианор, – встрепенулся Шакрам, отчаяние разом оставило его.
– Ты говорил, что ваш Бог перенес сюда магию фей и частичку их земель?
– Да, это так.
– Отгадка прямо перед нами. Пещеры созданы по подобию лесных сводов. Смотрите, друзья, застывшая поляна – это зал, где мы сейчас. А плетение лесных тропинок – это лабиринт пещерных коридоров, – Тианор торжествующе окинул путников взглядом. Пусть он и лишился чародейского искусства, но никто не сравнится с ним в силе ума.
– Да, похоже на правду, Тианор. Но для чего Молуш это сделал? Зачем воплощать в вечном камне лесные дороги, что изменяются каждый день. И мрак пещер вовсе не похож на прекрасную зелень лесов.
– Это мне неведомо. Я не знаком с вашим Богом и легендами. Давайте отыщем вначале выход из хрустального леса и покинем эти катакомбы, иначе мои глаза скоро позабудут радость солнечного света. Под ясным небом мы сможем хоть вечность обсуждать замыслы Молуша.

Путники начали бродить вокруг хрустального творения. Их взоры следовали за каждой тропкой, словно распутывали клубок прозрачной чащи. Но выхода не было. Лесные дорожки обвивались вокруг стволов, пересекались друг с другом, ветвились, и заново возвращались к поляне. Ни одна из них не покинула хрустальной чащи. Пути из леса не было.

Маг, словно объятый бесом, неистово носился вокруг застывших деревьев. Неужели такую расплату приготовил Молуш любопытным гостям, что посмеют посягнуть на чародейство фей? Нет, такого не может быть! Ведь кто-то смог выбраться отсюда, и донести слухи об этих пещерах. Гоблины вновь понурили головы и молча следили за человеком. Наконец обессиленный Тианор остановился:
– Нужно продолжать путь. Из хрустального леса нет выхода, но он обманывает нас.
– Моя идти с тобой, – сказал Рашуг, поднимаясь с холодного пола.

Отряд вновь отправился бродить среди бесчисленных каменных коридоров. Четыре раза над Девлоном взошло ласкающее солнце. Но гоблины и человек в Пещерах Поющего Хрусталя не знали об этом. Их ноги продолжали мерить бесчисленные тоннели пещер. Запасы пищи подошли к концу. В животах у путников начинало урчать от голода, и губы пересыхали от жажды. У каждого коридора лежал камень-метка, но выхода не было.

Решительность Тианора окончательно угасла. Оставалась одна дорога – назад к северной тропе, назад в зубы к волкам или под копья изгнанных. Иного выбора не было. Если путники не покинут это место, то вскоре погибнут без воды и пищи. Друзья направились к отверстию в скале, через которое они попали в проклятый лабиринт, но и здесь их ждала неудача. Выход преграждала знакомая каменная плита, словно какой-то великан решил пошутить над путниками.

Бешенство овладело магом. Словно берсерк, налетел он на твердую плиту и принялся молотить кулаками по холодному камню. Вскоре старик осознал бесплодность попыток и сел возле закрытого выхода. Они опять попали в ловушку, словно глупые зайцы, загнанные охотниками. Теперь им уже не выбраться. Неподъемную тяжесть скалы им не сдвинуть ни на дюйм, а другого выхода из пещер не существует. Гнев сменился чувством обреченности. Руки безвольно повисли. Тианор потерянно смотрел в пол.

Рашуг попытался отодвинуть плиту, но гранитная дверь надежно удерживала невольных гостей. Шакрам с Голаром пробовали помочь воину, но тщетно. Гоблины опустились рядом с магом. Ими тоже овладело безразличие. Только Рашуга не оставляла вера в жизнь. Его глаза по-прежнему блестели. Зеленокожий воин легко впадал в ярость и быстро успокаивался, но сдаваться не привык. Да, пещеры поймали их в ловушку. Да, они без еды и питья. Но пока сердце бьется в груди, пока руки способны нанести удар по врагу, он не повесит голову.

Через некоторое время путники отправились в пещерную зал. Если и умирать, то подле хрустального творения, что хранит дух божества. Все молчали. Их дорога закончится здесь. Пещеры оказались последним испытанием и послужат путникам могилой. Чтобы поднять настрой друзей Рашуг принялся напевать простенькую песенку, известную с детства каждому гоблину:

Лурн гуляет на холме,
Солнца луч живет в траве,
Гоблин корешок жует,
Ветер песенку поет.
Завтра выйдем погулять,
Свежим воздухом дышать.
Ночью звезды светят нам,
Словно посохом шаман.
Туна–туна–туна–та
Будет добрая еда.
Тина–тина–тина–теть
Будет солнце нам блестеть.
Тана–тана–тана–тит
Горе в страхе убежит.
Тена–тена–тена–ту
Победим всегда беду.

После незатейливых куплетов застывший лес словно оттаял. Хрустальные стволы распрямились, листья расправились. Прозрачные кристаллы начали излучать белый свет, и вытеснять тьму из-под сводов пещерного зала. В мягком сиянии проявились каменные стены. В свете кристаллов Тианор увидел, что полянка начала оживать. На ее застывшей глади стали распускаться хрустальные цветы. Бутоны тянулись к потолку, словно к небу, и раскрывались прозрачными лепестками. Казалось, что в пещеры пришла весна.

И тут послышались звуки. Вначале это были отдельные робкие аккорды, которые лились только от полянки, словно одинокий музыкант медленно перебирал струны арфы. Вскоре мелодию подхватили ближайшие деревья. Песнь распространялась все глубже в чащу. Вскоре забытые звуки фей исходили от каждого хрустального цветка и листка. Прозрачная крона каждого дерева звучала по-своему, но не нарушала общей мелодии, словно всякий кристаллик знал свое место в хрустальной симфонии. Путникам показалось, что даже суровый гранит пещеры начал подпевать лесу, вплетаясь в общий узор дивных звуков.

Из мантии мага послышалось пение. Тианор вспомнил про кристаллы, что спрятал под одеждой. От них тоже доносились чарующие звуки и сливались с общей симфонией. Укрытая музыка Поющих Камней вырвалась на волю. Загадка кристаллов была решена. Только новый вопрос возник в голове человека: для чего нужны эти странные артефакты? В чем их предназначение в лабиринте? Но хрустальная симфония отвлекла разум человека от вопросов. Музыка проникала в самую душу, словно любовные стрелы, поражала и завораживала сердце.

Напитавшись дивными звуками, зачарованный лес пришел в движение. Листья затрепетали, словно на весеннем ветру. Хрустальные стволы зашевелились, словно волшебная трель оживила их. Кроны раздвинулись. В лабиринте тропок появился выход. Тианор заметил путь из чащи, и сердце мага заплясало от радости. Теперь они спасутся, их холодные тела не останутся лежать под сводами пещеры!

Вдруг перед магом возникло видение. Прозрачный лес перед ним изменялся. Листья крон наливались сочной зеленью, цветы наполнялись красками. Темные своды пещеры словно растаяли. Под ногами старика раскинулись земли фей. Вся легенда, что рассказал Шакрам, проплывала перед взором человека. Тианор видел зеленые кроны деревьев, он видел полянку цветов между ними. Среди пестрых лепестков, словно бабочки, порхали феи. Они радовались солнечному свету, что давал жизнь их дому, они восхищались ясным небом, и купались в свежем ветерке.

Затем маг увидел и войну. Он увидел, как долговязые изгнали маленький народец из дома; он почувствовал, как над лесом нависла погибель. Исчезли прекрасные бабочки. Цветки понурили головки, сбрасывая на землю лепестки. Зеленые кроны поредели.

Но вскоре пришел Молуш, и старик осознал его замысел – спасти волшебное место. Пусть оно станет жить в камне, пусть его пение будет радовать только темные своды. Когда–нибудь настанет день, и магия фей вернется на волю. Тогда хрустальный лес оживет и покинет катакомбы. Распустятся прозрачные цветы, заколышутся на ветру застывшие листья. И вновь в Девлоне зазвучит древняя чарующая песня.

Видение закончилось. Пение прекратилось. Белое свечение начало меркнуть. Тианор вновь стоял возле застывшего хрустального леса. Но теперь замыслы Молуша завладели умом старика.
– Идемте, друзья, – обратился маг к остальным спутникам. – Я знаю, как нам выйти отсюда.
– Ты тоже видел это, Тианор? – спросил шепотом Шакрам. Его мысли до сих пор пребывали там, в волшебном лесу.
– Да. И теперь я знаю, для чего нужны кристаллы в лабиринте.
– Для чего?
– Это воистину факелы. Они освещают лабиринт, так же как деревья оживляют лесные тропы. Своей песней они указывают заблудшему путнику дорогу, – проговорил старик и направился к выходу из зала.

Отряд вновь шагал по тоннелям, но Тианор теперь знал, какой дороги нужно держаться. Тропы хрустального леса до сих пор стояли перед его взором. «Левый коридор. Где-то здесь должно блеснуть серебро. Вот оно! Подставка пуста», – маг порылся в мантии и вытащил кристалл. «Так, этот не подходит. Слишком длинен, и не уместится целиком. А вот этот в самый раз», – хрустальный факел исчез в подставке.
– Рашуг продолжай петь, – уверенно попросил старик, но его ладони вспотели от напряжения. В душе он сомневался в своей догадке. – Факел укажет нам дальнейший путь.
Воин остановился и продолжил песенку гоблинов:

Я тебе скажу сосед:
Не бывает в мире бед.
Вот еще простой секрет –
И болезней в мире нет.
В поле вьются колоски,
Не боимся мы тоски.
Полюбуемся дождем,
Побежим и запоем:
Туна–туна–туна–та
Будет добрая еда.
Тина–тина–тина–теть
Будет солнце нам блестеть.
Тана–тана–тана–тит
Горе в страхе убежит.
Тена–тена–тена–ту
Победим всегда беду.

Кристалл отозвался на наивную песенку. Послышались приятные высокие звуки. Постепенно они усиливались. К белому свечению магической сферы Тианора добавился еще один огонек. Его сияние, словно ручеек, лилось из серебряной подставки. Вдали откликнулся еще один кристалл, спеваясь в единую вязь нежной мелодии.
– Друзья, нам туда, идем, – махнул рукой маг, и зашагал дальше по тоннелю.

Следующий факел уже пел, заливая коридор нежными звуками и светом, но вдалеке ему никто не отвечал. Друзья двинулись дальше и вскоре обнаружили молчащий факел. Серебряная подставка явно не подходила кристаллу. Хрустальный артефакт проваливался в нее целиком. Тианор достал из-под плаща кристаллы, и вскоре выбрал подходящий. Факел сразу засветился и его голос влился в общую симфонию. Вдалеке послышались еще несколько голосов, указывая дальнейший путь.

Вскоре коридор закончился тупиком. В самом его конце в стене переливалась серебром последняя, самая длинная подставка. Маг нашел и для нее подходящий кристалл, и мелодия зазвучала с новой силой. Казалось, что в симфонию включился недостающий и самый важный инструмент. Скала начала отъезжать в сторону, и последний факел исчез в стене. В лицо путникам ударил легкий порыв свежего воздуха. Выход из пещер был найден.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 12 2018, 05:04 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 6 2005, 08:57 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 23
Ущелье Теней


Когда пещеры остались позади, солнечные лучи, словно острые иглы, больно ударили Тианора по глазам. Маг закрыл лицо руками и подслеповато сощурился. Гоблины же, как ни в чем не бывало, шагали под ясным небом, словно мрак катакомб не окутывал их непроглядным одеялом последние дни. Сразу за пещерами узкой трещиной на восток уходило ущелье. С обеих сторон нависали неприступные стены, словно гигантские ладони раздвинули скалы и образовали тесный проход. Тени от каменных стен, словно вечные жители, поселились внизу и создали густой сумрак.

Путники спустились в ущелье, и серые камни обступили их. Казалось, будто дух иссушения обитает здесь. Из высохшей серой почвы изредка торчали чахлые кустарники. Они изнемогали от жажды, словно росли в пустыне. Кое-где меж камней виднелись пожелтевшие травинки. Порывы сухого прохладного ветра проносились через ущелье, и понурые стебельки еще сильней пригибались к земле.

Глаза Тианора вскоре привыкли к свету, но картина, что предстала перед ним, вселила в сердце старика печаль.
– Боги, что за унылое место? – воскликнул он, всплеснув руками. – Как Молуш потерпел такое рядом со своим твореньем?
– Оно стало таким, когда Молуш уже покинул нас, Тианор, – ответил Шакрам.
– Но как? Кто способен создать подобное? – изумился старик.
– Много веков назад здесь не было Ущелья Теней. Лишь Орлиная Скала гордо высилась среди хребта, словно маяк. Ее вершина пронзала облака и доставала до небес. Колдуны долговязых решили, что она неприступным стражем стоит на пути к Марзобу. Однажды ночью они высвободили мощь множества артефактов и призвали грозовые тучи со всего Девлона. Разразилась страшная буря. Черная стая небесных псов нависла над Орлиной Скалой. Казалось, что вечная ночь наступила над этим местом. Из неба всей мощью созванных туч ударила молния, словно Боги всех миров решили уничтожить Девлон. Земля содрогнулось от страшного удара, в стороны разлетелись осколки камней, что достигли самого Марзоба, а скала расщепилась надвое. Так образовалось ущелье.
– И долговязые до сих пор не двинулись через него на Марзоб? – удивился маг.
– Их попытки оказались неудачны. Не раз отправляли они через ущелье разведчиков, но город так и не открылся их взору. Никто из долговязых так и не одолел тайных троп Хребта Восхода.

Путешествие продолжалось. С каждым шагом сумрак теней окутывал путников все сильнее. Гранитные исполины, словно серые облака, загораживали солнце. Ущелье сжималось с каждым шагом, словно желало задушить каждого странника, что посмел забрести сюда. Тианору казалось, будто ясный день сменился вечерними потемками. Вдруг донесся резкий вопль, словно в вышине скал кто-то возмущался, что они смеют бродить здесь. Недовольный крик подхватили еще несколько голосов, но через несколько мгновений в ущелье вновь вернулась тишина. Старик огляделся по сторонам, но в глаза не бросилось ничего подозрительного. Маг вопросительно глянул на Шакрама. Тот лишь недоуменно пожал плечами.

Когда компания гоблинов с человеком одолела лигу по голому дну ущелья, дорогу преградило дерево. Засохший исполин тянулся ввысь, словно решил сравняться со скалами, что окружали его, и пробиться к солнцу. Без влаги толстые ветви потемнели, но мертвой хваткой вцепились в гранитные своды, пытаясь разорвать их, словно ненавистные путы. Камни оказались сильней, и сдерживали непокорного пленника. От жажды крона великана опала, ствол высох, но так и остался стоять, словно гордый несгибаемый воин, даже в смерти.

Старый волшебник остановился возле дерева, запрокинул голову вверх и оценил путь до вершины.
– С дерева можно узреть опасности, что поджидают нас на пути, – высказал мысль Тианор.
– Моя залазить и смотреть, – согласился Рашуг и двинулся к стволу.

Цепкие пальцы гоблина ухватились за нижние ветви исполина. Воин подтянулся и начал карабкаться по дереву, словно дикая кошка. Маг покачал головой. Очередной раз гоблины поражали его своими умениями. Рашуг поднимался все выше. С каждым футом сучья становились все тоньше, и вскоре начали хрустеть. Воин не останавливался и вскоре ухватился за тонкие ветви вершины.

Маг следил за гоблином и увидел, как со скалы напротив дерева взмыло темное пятно. Раздался жуткий вопль, что слышали путники при входе в ущелье. Пятно покружило над скалой и устремилось к Рашугу. С каждым мгновением оно увеличилось в размерах, и вскоре Тианор смог различить большие орлиные крылья. Толстые лапы создания заканчивались длинными когтями. Но больше всего его поразило то, что шею неведомой птицы венчала человеческая голова.
– Гарпии! – закричал маг. Он слышал про этих тварей и сразу признал, хотя ему и не доводилось видеть их раньше.
– Да, Тианор. Это они! – ответил Шакрам, нервно переступая с ноги на ногу. – Рашуг, быстрее спускайся вниз! – заорал он ввысь.
– Моя убивать птицу! – послышался нерешительный ответ.
– Рашуг, ползи вниз! Тебе не одолеть ее! – маг сжал кулаки от волнения.

Воин послушался и заскользил вниз по стволу. Он не успевал, гарпия уже пикировала на гоблина. Женщина-птица издавала истошные вопли, когти неслись навстречу беззащитной жертве. Лицо бестии исказилось в ярости, волосы растрепались. Маг выхватил самострел, выпустил стрелку, но та воткнулась в ветку рядом с головой Рашуга. Гарпия налетела на воина, когти вонзились в спину жертвы. Великан не удержался и полетел вниз, ломая с треском ветки. Раздалось еще два щелчка, и одна стрелка пронзила крыло летающей бестии. Гарпию перевернуло в воздухе, и она чуть не налетела на толстый ствол. Она испустила негодующий крик, но сумела развернуться. Бестия взмыла вверх и скрылась в небе.

Рашуг уже поднимался с земли, потирая ушибленные места:
– Моя видеть гнезда. Много гнезд, – произнес он.
– Где? – решил уточнить маг.
– Наверху. На камнях, – гоблин указал пальцем в небо.
– Они селятся на скалах, – тихо произнес Шакрам, покусывая губу. – Таскают пучки травы и сухие ветки для своих гнезд.
– Но если гнезд много, то скоро их здесь будут сотни! – закричал Тианор. – Эта бестия позовет других. Медлить нельзя! Бежим! Нужно найти укрытие.

Маг помчался вперед по ущелью, озираясь по сторонам, словно загнанная лисица. Следом неслись трое гоблинов. Ущелье перестало сужаться и прямой трещиной пролегало меж скал. Только отколотой породы встречалось все больше. Огромные валуны недвижимыми глыбами лежали возле серых стен, и под ноги все чаще попадались камни разных размеров. Тианор споткнулся об один из камней и растянулся в сухой пыли. Старика приподнял голову и чихнул, тут его внимание привлекли ярко-красные прожилки в камне. Он поднял отколотый кусок породы, покрутил в руке и наморщил лоб, словно в раздумьях. К лежащему Тианору подбежали гоблины. Маг поднялся на ноги, и любопытный обломок исчез в мантии. Группа продолжила бег по ущелью.

Дыхание сбивалось, запыхался даже Рашуг. Гоблинов мучили голод и жажда, у Тианора в придачу болела лодыжка после падения. Компания друзей сбавила шаг, но неподалеку тут же раздались знакомые негодующие вопли, в небе появилось несколько черных точек. Они быстро приближались, и вскоре путники разобрали знакомые орлиные крылья и страшные женские лица. Стиснув зубы, гоблины и старый маг возобновили бег. Тианор морщился от боли, но как только взгляд падал на гарпий, ноги неслись вперед, словно по своей воле. Взгляд выискивал в скалах хоть малейшую трещинку, чтобы укрыться от крылатых тварей, но каменная твердь была ровной, словно морская гладь во время штиля.

Вопли гарпий доносились все громче, и старик уже не мог расслышать своего дыхания. Когда крылья бестий закрыли от путников редкие лучи солнца, что проникали в ущелье, Шакрам задел мага за плечо, и указал вперед. Там, словно спасительный оазис в пустыне, чернела постройка. Отряд беглецов поспешил к ней. Вскоре перед ними предстал добротный каменный дом на высоком фундаменте. Толстые ставни надежно закрывали небольшие бойницы окон. Дверь была обита железом. На чуть покатой крыше высилась толстая труба, из которой валил дым. Вокруг дома маг не увидел других построек. Маленькая крепость одиноким прибежищем стояла посреди ущелья, словно ожидала усталых путников.

Несмотря на боль в ноге, Тианор первым достиг толстой двери и постучал по ней. Гарпии уже кружили над головами, и одна бестия начала пикировать вниз. Крылатая тварь уже приготовились вонзит изогнутые когти в податливую плоть. Дверь по-прежнему оставалась закрытой. Маг пнул ее ногой, однако ответа так и не последовало. Гоблины тоже достигли дома, и Рашуг сразу начал помогать магу. Гоблина с разбегу врезался плечом в железную обшивку. Раздался гулкий удар, но дверь даже не пошатнулась.

Стариком овладело отчаяние – неужели они так и погибнут на пороге убежища? Тианор обежал вокруг дома, сотрясая ставни ударами кулака. Но только гулкое эхо разнеслось по ущелью, и дым продолжал валить из трубы, словно потешаясь над путниками. Шакрам достал самострел и разрядил его в ближайшую гарпию. Стрелка пронеслась рядом с разъяренным человеческим лицом, и бестия с возмущенным криком взмыла вверх. Но на путников опускался еще десяток тварей.

Внезапно дверь распахнулась, и гоблины ввалились внутрь дома. Старик заскочил следом и не раздумывая захлопнул дверь. По железной обивке что-то проскрежетало, раздались разочарованные вопли – охотницы упустили добычу. Только сейчас Тианор разглядел спасителя и отшатнулся от изумления. Это был долговязый! Чуть ниже мага, с волнистыми темными волосами, он с усмешкой взирал на гостей, но в серых глазах застыл лед. Гоблины опешили не меньше Тианора. Их маленькие глазки в изумлении вытаращились на заклятого врага, что внезапно оказался перед ними. Голар опомнился первым, и самострел нацелился в сердце эльфа. Тот в притворном удивлении покачал головой:
– Так вы благодарите за спасение, – изрек он и уставился на покалеченного гоблина.

Голар в смущении потупил взор, его рука задрожала. На помощь ему пришел шаман:
– Что ты делаешь в этих землях, долговязый? – гневно произнес он, наводя самострел на врага.
– Я искал Марзоб, шаман, – признался эльф и чуть наклонил голову, словно в покорности.
– Зачем он тебе? Наши земли никогда не примут вас! – в раздражении топнул ногой гоблин.
– Успокойся, шаман. Наши раздоры неуместны, когда за дверью летают крылатые бестии, – примирительно сказал долговязый, выставив перед собой ладони.
– Ты прав, но кто ты? И почему ты здесь? – чуть спокойней спросил Шакрам.
– Я – разведчик из Артимара, – пояснил эльф и присел на стул. Усмешка исчезла, его глаза стали серьезны. – Можете звать меня Иллион. Много дней назад правитель Артимара лично отправил меня в Хребет Восхода. Я должен встретить кого-нибудь из вашего народа и проследить до Марзоба.

Шакрам вскинул кулаки и с негодованием воскликнул:
– А ты знаешь, что никому не добраться до Марзоба, Иллион? Ты знаешь, что ожидает любого долговязого, кто попадет туда? Чары Молуша Мудрого охраняют нас от вторжения!
– Мне ведомо это, но я должен встретиться с главным шаманом Марзоба, и передать ему послание.
– Это невозможно, долговязый. Ты не попадешь в город. Можешь отдать послание мне, я передам его Угроку, – Шакрам протянул руку в ожидании.
– Нет. Только главный шаман должен взять его.
– Поступай, как знаешь, но тебе не попасть в Марзоб. По дороге тебя растерзает магия Молуша, или расправится стража, – Шакрам вызывающе взглянул на врага.
– Посмотрим, – только и ответил Иллион, и насмешка вновь блеснула в его глазах.

Разговор начал раздражать Тианора, и он вмешался в перепалку:
– Как ты оказался тут? Откуда этот дом? Неужели это ты возвел его?
– Нет. Он стоял здесь, когда я попал в ущелье. Я следовал за гоблинским отрядом. Но они словно почувствовали меня и сумели скрыться. Вскоре я вышел к ущелью и подумал, что они спрятались в нем. Как только моя нога ступила на эту иссохшую землю, как небеса почернели, раздался визг тысячи рассерженных женщин, и сверху слетелась стая крылатых бестий, что загнали вас сюда. Я выпустил по ним десяток стрел, но это не испугало тварей. Они бросились на меня, словно коршуны на кролика. Я устремился по ущелью и выбежал к этому дому. Дверь была раскрыта, и жилище оказалось пустым.
– Как же нам теперь вырваться отсюда? Далеко ли до выхода из ущелья? – маг задумчиво поглаживал подбородок.
– Нет. До выхода меньше полулиги, но твари словно почувствовали, что поймали добычу. Теперь их стаи облепили там все скалы, и словно поджидают меня. Несколько бестий постоянно кружат над домом и высматривают, когда кто-нибудь покинет укрытие. Только ночью, когда твари спят, можно выбраться из дома. Но далеко все равно не уйти. У них прекрасный слух и они почуют даже полевую мышь в траве.
– И что же теперь делать? – воскликнул Тианор.
– Этого я не знаю сам, – развел руками эльф. – Сидеть здесь, пока крылатым бестиям не надоест ждать добычу.

Усевшись на ближайший стул, старик в задумчивости и обхватил голову. Вновь по прихоти судьбы они очутились в ловушке. А теперь они сидят взаперти с лютым врагом гоблинов. Что выкинет долговязый? Перережет ли он ночью им глотки или оставит путников в живых? Может безопасней освободить его тело от души? Но Тианор не мог убить просто так. Долговязый пустил их в дом и спас жизни, хотя мог с холодной улыбкой следить, как гарпии растерзают несчастных.

Гоблины тоже опасались выходок долговязого. Рашуг и Голар не спускали с Иллиона глаз. Шакрам опустил взор и о чем-то размышлял.
– Вы, должно быть, устали с дороги, – внезапно произнес эльф. – Наверху есть большая комната. Она запирается на засов, даже великан не выворотит такую дверь. Так что можете не опасаться меня и располагаться на отдых.
– А здесь есть что-нибудь перекусить? – Тианор вспомнил, что не так давно умирал от голода.
– Да. В чулане есть кое-какая еда, – отозвался эльф.

Гости, не сговариваясь, отправились в кладовую. Она ломилась от припасов, словно неведомый хозяин готовился к длительной осаде. Гоблины с удовольствием вгрызлись в крупные головки сыра. Уставший человек обглодал окорок и уже примеривался к грудинке, но желудок с непривычки запротестовал такому обилию пищи. Маг успокоил его бутылкой красного вина и сыто зевнул.

Тревожные мысли старика разлетелись, словно распуганные вороны, и только сон просился на волю. Гоблины с Тианором отправились наверх, и их глазам предстала большая комната. Она была скудно обставлена: ни одной кровати; лишь комод и пара стульев. На толстой двери болтались огромные петли. Путники с трудом задвинули засов и расположились на отдых, едва только устроились поудобнее на дощатом полу.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 12 2018, 06:50 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 7 2005, 08:41 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 24
Гарпии


Первый луч солнца, словно воришка, проник сквозь крохотную щель массивных ставней и упал на лицо Тианора. Маг отвернулся, прикрывая ладонью глаза от света, но сон все равно оборвался. Старик еще не успел отойти от сладких грез, а тревожная мысль уже обожгла разум: «Что делать? Как вырваться из убежища?» – Тианор вспомнил про эльфа, что встретился им в столь необычный час. Иллион не внушал магу подозрений. Словно на допросе, он честно рассказал о своих планах. Только что в голове у насмешливого эльфа на самом деле? И как поступить с ним? Убивать того, кто благосклонно обошелся с ними, маг не желал. Нужно посоветоваться с гоблинами. Может послание долговязых к Угроку настолько ценно для Марзоба, что ради него стоит поступиться безопасностью.

Гоблины еще пребывали в царстве сна. Тианор растолкал спутников. Рашуг уселся, круглые заспанные глазки удивленно уставились на мага, словно вопрошали, зачем он поднял всех в такую рань. Шакрам, напротив, сразу вскочил и направился к двери. Старик помог шаману отодвинуть засов. Вскоре все собрались в комнате внизу, похожей на столовую, а в чулане еще поубавились запасы сыра и копченых окороков. Рашуг первым продолжил вчерашний разговор:
– Моя знать, что делать, – деловито изрек гоблин.

Все изумленно посмотрели на воина.
– Моя убивать долговязого и кормить его птицам, – сказал великан и гневно уставился на недоеденный кусок сыра. – Птицы есть, мы проходить.
– Птицы ненасытны, храбрый воин, – подал голос Иллион и бесшумной тенью проскользнул в комнату. – Они не удовольствуются только мной и с радостью разорвут и вас.

Эльф уселся за стол. Рашуг с отвращением сплюнул на пол, но вслух возмущаться не стал.
– А если кто-нибудь отвлечет их, а остальные прорвутся на свободу? – неожиданно пришла Тианору мысль, глаза мага в надежде уставились на Иллиона.
– А кто пожелает стать приманкой, человек? – отрезал эльф.
– Я могу отвлечь бестий, – предложил Шакрам, хмуро глянув на долговязого. – А затем укроюсь здесь, пока гарпии не покинут этих мест.
– Гарпии не глупы. Они разделятся.
– Мы убивать птиц. Прятаться здесь и убивать, – сказал Рашуг и зыркнул на потолок, словно намеревался взглядом покарать бестий.
– Нет. Это подобно битве с дождем, – оборвал его эльф. – Мы не сможем остановить тучи гарпий. Нам не хватит оружия, чтобы перебить даже малую часть стаи. В доме нет запаса стрел.
– А ты не догадался, куда делись хозяева дома, Иллион? – спросил Тианор, задумчиво оглядываясь по сторонам. – Как они сумели избежать когтей гарпий?
– Я не ведаю, где они. Я осмотрел весь дом, и мне показалось, что жилье покинуто совсем недавно, словно хозяева вот-вот вернутся. Но уже много дней я здесь, а владельца все нет.
– А кто обитал здесь? – продолжал расспросы маг.
– Это не гоблины. Все вещи слишком крупны. И нашему народу не в привычке селиться в подобных домах.
– Может это человек? – в надежде затаил дыхание старик.
– Может. Но уже много столетий люди редки в Девлоне. Их малочисленные одичавшие племена обитают на юге за Туманными Лесами.

В руке старика задрожала наполовину обглоданная кость, Тианор старался сохранить самообладание.
– Как бы там ни было, нам нужно вырваться из ущелья! Есть что-нибудь в этой каменной гробнице, что может нам помочь? – вопросительно уставился маг на эльфа.
– Кроме крепких стен и прочной двери здесь почти ничего нет. Хозяин не любил роскоши.
– Да, я это заметил, – перебил старик, потирая бок, что отлежал за ночь на жестком полу.
– Но внизу, в погребе, – продолжал Иллион, – я обнаружил алхимическую лабораторию.
– Где она? Это может нам помочь! – возбужденно вскочил из-за стола маг. – Идем быстрее!

Иллион повел человека из столовой. Гоблины потянулись следом. В углу кладовой под ящиками с сушеными овощами оказалось железное кольцо. Эльф дернул за него, открывая черный лаз. Он первым полез вниз по деревянной лестнице, что уходила в темноту подвала. Следом с магической сферой в руке карабкался Тианор и его зеленокожие друзья.

В темноте погреба оказалась спрятана маленькая комнатка с земляными стенами. В углу высился большой шкаф с алхимическими инструментами. В центре стоял огромный стол. На его деревянной крышке царил хаос, словно последний эксперимент неизвестного алхимика закончился неудачей. Повсюду валялись реагенты и осколки склянок, среди них вилась змейкой треснутая трубка перегонного куба. Маг кинулся к шкафу и принялся изучать его содержимое. Гоблины сгрудились возле стола. Шаман осматривал его обшарпанную поверхность, желая понять, что произошло здесь.

Полуденное солнце пыталось пробиться через скалы, когда гости дома вновь собрались в столовой. Через лоб мага пролегли морщины – Тианор о чем-то размышлял. Остальные сидели в молчаливом ожидании. Даже взгляд эльфа стал мягче, словно льдинки в глазах почувствовали безнадежность и растаяли. Наконец старик произнес:
– Нет. Мы выберемся отсюда, только если прокопаем ход под землей до самого Марзоба.
– Ты прав, человек. За много дней раздумий я пришел к тому же. Ни победить, ни обмануть, ни испугать крылатых бестий не удастся.
– А разве они чего-то боятся? – удивился Тианор, поднимая взгляд на эльфа.
– Да. В их страшных телах обитает душа женщины, и больше всего на свете они боятся своего уродства. Поэтому они не селятся возле озер и рек, чтобы однажды не увидеть своего отражения. Только ближайший водоем отсюда на пять лиг, и мы не убедим его переместиться ближе даже за все золото мира, – в голосе невозмутимого эльфа послышалась горечь.

Тут глаза мага блеснули, морщины разгладились, и лицо расплылось в улыбке, словно у мальчугана, что получил любимую игрушку:
– Провиденье сегодня на нашей стороне, Иллион! – воскликнул он. – Вечером нам нужно сделать вылазку к скале.
– Это опасно. Гарпии кружат над домом, словно стервятники, и не спускают с него глаз даже ночью.
– Вылазка не займет много времени, – ответил маг и окинул всех торжествующим взглядом.

Тени заполонили собой все ущелье, и оно погрузилось в вечерний сумрак. Каждая засохшая травинка, каждый камень оказались погребены под дланью темноты. Тяжелая дверь бесшумно распахнулась, и из проема выскользнула серая фигура. Она махнула рукой, и в проходе показалось лицо Тианора. Маг накинул капюшон и словно слился с темнотой. Две фигуры двинулись к скале, что чернела неподалеку. Они остановились возле обломков, разбросанных у подножья. Одна фигура прошептала:
– Иллион, выбирай быстрее!

Эльф скинул капюшон и склонился над камнями. Тонкие руки Иллиона перебирали обломки, отбрасывая некоторые в сторону. Вскоре перед долговязым скопилась приличная куча. Тианор начал распихивать камни под плащ, но один вырвался из рук и упал со стуком на землю. Маг замер. В темном небе сразу захлопали крылья, и раздались знакомые вопли. Эльф быстро сунул несколько камней в одежду, схватил за руку мага и потянул в дом. Только они заскочили за порог, как острые когти ударили в дверь.
– Я же говорил, что у них слух, как у летучей мыши, – укоризненно покачал головой Иллион.
– Но мы набрали породы! – мага переполняла радость от удачной вылазки.

Гоблины выбежали встречать храбрецов. У Шакрама вырвался вздох облегчения, когда он увидел мага целым и невредимым. Мордочка шамана до сих пор хранила печать тревоги. Рашуг и Голар расплылись в улыбках, радуясь, что все прошло благополучно. Даже на эльфа они глядели без прежней подозрительности и презрения.

Однако терять время было нельзя – до первого света предстояло много работы. Тианор полез в лабораторию. Остальные расселись в столовой поужинать. Вскоре гоблины поднялись наверх и отправились в объятия сна. Засов в эту ночь остался стоять у стены. Эльф впал в забытье, похожее на сон, прямо на стуле в столовой. В любой момент Иллион был готов вскочить и выхватить меч.

Всю ночь под землей что-то шипело и булькало. Один раз из лаборатории раздались крепкие ругательства – старик ошпарил руку. Глаза эльфа открылись, но Иллион только покачал головой и вновь впал в дрему. Иногда маг, громко кашляя, выскакивал из черного лаза, а снизу валил удушливый дым. Как только первые щупальца тьмы начали отступать перед небесным светилом, старик потрепал эльфа за плечо. Иллион сразу поднялся, они накинули плащи и растворились в предутреннем сумраке.

Сон Шакрама резко оборвался. Над головой стояли дикие вопли, и хлопали крылья, словно ветер играл развешенными тряпками. Казалось, что все птицы Девлона собрались над домом, и каждая горланила во всю глотку. Шаман вскочил на ноги. Голар и Рашуг уже проснулись и с интересом прислушивались. Гоблины спустились в столовую. Тианор уже с удовольствием уминал окорок. На лице мага застыло довольное выражение, словно свершилась его заветная мечта. Рядом сидел невозмутимый Иллион. Гоблины расселись рядом, и Шакрам спросил:
– Что случилось, Тианор? Что происходит с гарпиями?
– Мы развеяли иллюзии бестий по поводу их красоты, – с довольной ухмылкой ответил маг.
– Но как? Что вы сделали? Неужели вы научили обломки скалы отражать свет, словно серебро? – от удивления глаза Шакрама открылись еще шире.
– Ты почти прав, достойнейший. Я добыл из обломков жидкое серебро, – ответил маг. – Алхимики называют его ртуть. Красные змейки в камнях отдали ее мне. Я смешал серебро с песком, и утром мы превратили крышу в огромное зеркало. Модницы за такой подарок отдали бы половину своей красоты, но он явно пришелся не по вкусу крылатым барышням. И теперь, кажется, они собираются покинуть эти места.

Меж тем вопли над домом постепенно стихали, хлопанье крыльев отдалялось. Тианор приоткрыл дверь и опасливо высунул голову. В вышине синело чистое небо, лишь на западе виднелось множество удаляющихся точек. Гарпии покидали недружелюбное ущелье, которое сильно обидело их самолюбие.

Путники собрали все, что походило на оружие. Гоблины засунули под пояски по кухонному ножу. Рашуг нашел толстую жердь и выломал себе дубину и посох Тианору. Вскоре отряд оставил гостеприимный дом и зашагал на восток. На душе у друзей было безоблачно. Рашуг насвистывал песенку. Голар пытался вторить ему. Маг погрузился в радужные воспоминания о своей башне. Только Шакрам шагал хмурый и косил глаза на долговязого. Шаман не знал, как теперь отделаться от Иллиона и избежать слежки. Бесшумный, как тень, эльф может последовать за ними незамеченным хоть до Марзоба. Сам Иллион шагал рядом с Тианором. В его глазах стояла зима. Никто не в силах был прочесть его замыслы.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 14 2018, 11:35 AM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 8 2005, 11:58 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 25
Плоскогорье Шёпота


Просвет между скалами ширился, тени отступали. Неприступные каменные стены становились все ниже. Вскоре перед путниками раскинулось живописное плоскогорье. Чахлая растительность ущелья сменилась зеленью травяного ковра. Каждый куст купался в лучах солнечного света, сочные травы тянулись к небу, словно дети к родителю.

С каждым шагом заросли становились все гуще. Когда солнце начало клониться к закату, на пути среди высоких растений, словно из-под земли, возник маленький холм. Заросли на нем были ниже, а рядом высилось небольшое деревце, листвой прикрывая склон от солнца. Путники остановились на привал. Из сумок появилась провизия, и Тианор с аппетитом принялся уплетать за обе щеки. Рашуг с Голаром присоединились к магу.

Шакрам не притрагивался к еде, печальные раздумья не покидали гоблина. Что предпринять? Как поступить с долговязым? Шаман так и не мог ответить на этот вопрос. Его круглые глазки уставились на Иллиона, словно ожидали, что тот сам даст ответ, но эльф молчал. Наконец Шакрам заявил:
– Иллион, ты помог нам. Наша благодарность будет с тобой всегда, – гоблин сделал паузу, в нерешительности сжал ладонь и продолжил. – Но наши пути должны разойтись здесь. Ты враг нашему народу.
– Я знаю, шаман, но тайно или явно, я должен следовать за вами. У меня приказ правителя, – невозмутимо ответил эльф, только брови чуть искривились, словно в растерянности.
– Это невозможно. Ты – долговязый, и никогда тебе не бывать в Марзобе.
– Неужели гоблины не принимают даже послов? – вступился за Иллиона маг.
– Нет. Марзоб закрыт для всех, кроме нашего народа, – ответил шаман.
– Но, Шакрам, может послание бесценно для вашей столицы.
– Таков закон Марзоба и Молуша, – отрезал гоблин.

Тианор ничего не успел ответить, как с земли вскочил Рашуг. В его глазах застыла напряженность, руки потянулись к поясу, где раньше болтался эльфийский меч. Воин опомнился и схватился за дубину. Маг повернулся в сторону, куда смотрел гоблин. Заросли неподалеку шевелились, что-то приближалось. Через мгновенье старик разобрал черную чешуйчатую кожу и длинное извивающееся тело. Змея трех футов длины пробиралась к холму. Старик выхватил самострел, но эльф оказался быстрее. Словно пантера, долговязый метнулся с холма, блеснул клинок, и тело змеи развалилось надвое. Раздалось предсмертное шипение, половинки тела забились в судорогах и затихли.

Тут заросли будто ожили, и Тианор разглядел еще нескольких змей, которые сползались к холму со всех сторон, словно услышали предсмертный зов собрата. Гоблины выхватили ножи и приготовились защищаться от гадов. Послышался глухой стук – дубина Рашуга размозжила ближайшей змее голову. Трава расступилась, пропуская гибкие черные тела, в воздухе стояло шипение, словно невидимые призраки перешептывались между собой. Казалось, что змеи заполнили каждый дюйм плоскогорья. Серый плащ эльфа мелькал среди травы. Его клинок, словно серебряная молния, разил бесчисленных гадов. В яркой зелени за долговязым оставался кровавый след разрубленных тел. Змеи бросались на Иллиона, но тот, словно неуловимый ветер, успевал ускользать от ядовитых зубов.

Гоблины сгрудились на вершине холма и отбивались от чешуйчатых тварей, что выползали нескончаемым потоком, словно их порождала сама земля. Здесь, на возвышении, заросли были ниже, и гибкие тела узкими лентами чернели в невысокой траве. Дубина Рашуга опускалась снова и снова, и очередная шипящая тварь начинала извиваться в предсмертных судорогах. Остальные гоблины с трудом отбивались от подступающих гадов. Кольцо сжималось, змеи окружили путников на холме. Вскоре ядовитые зубы вопьются в плоть жертв.

Маг тянулся за очередной стрелкой. Посох остался внизу холма, и бежать за ним было бы безумием. Старика охватило безразличие. Он знал, что отступать некуда, а отбиться от десятков тварей немыслимо. Его пальцы только нащупали пяту стрелки, как кто-то толкнул его в плечо. Старик обернулся и увидел мордочку Шакрама:
– Тианор, Поющий камень! Остался ли хоть один у тебя? – с надеждой в голосе спросил шаман.
– Зачем? – у старика мелькнула какая-то догадка, но тут же угасла. Маг равнодушно наблюдал, как все новые твари выползают из травы.
– Доставай! – приказал Шакрам.

Рука Тианора скрылась под мантией и почти сразу нащупала гладкую поверхность артефакта. Через мгновение хрусталь блеснул на солнце. Шаман воскликнул:
– Рашуг, пой!
– Моя не петь! Моя сражаться! – глаза воина полыхали азартом боя, руки заносили над головой дубину для удара.
– Рашуг, быстрее! – упорствовал Шакрам, он дотронулся до плеча друга, требуя выполнить просьбу.

Дубина медленно опустилась к земле – воин послушался шамана. Послышался хрипловатый голос гоблина, и над окрашенным кровью плоскогорьем понеслись слова бесхитростной песенки. Вначале ничего не происходило. Кристалл оставался холодным, и маг уже хотел с досады запустить им в ближайшего гада. Но тут внутри Поющего Камня зажглась искорка, словно внутри артефакта забилось сердце, и хрусталь начал нагреваться.

Рашуг не останавливался, нескладные слова песенки сменяли друг друга. Несколько тварей подползло совсем близко, и змеи бросились на поющего гоблина. Острые зубы пронзили бедро, выпуская в кровь смертельный яд. Рашуг лишь поморщился и тряхнул ногой, пытаясь сбросить гадов, но не прервал песню. И вскоре в воздухе над маленьким холмом послышались чарующие звуки. Словно ручеек лились они из хрустального обломка. С каждым аккордом мелодия лесного народа набирала силу и звучала все увереннее. Забытые звуки фей впервые за тысячу лет вырвались из пещер.

Меч эльфа застыл в воздухе при звуках дивной мелодии. Ядовитые зубы уже должны были пронзить неосторожного долговязого. Но черные тела тоже замерли. Змеи остановились, словно на их пути возникла невидимая преграда. Маленькие головки оторвались от земли и лишь слегка шевелились в такт мелодии – древние звуки леса фей околдовали их. Казалось, что вокруг холма на море зарослей наступил штиль. А из хрусталя все лилась прекрасная музыка, что покинула плен тьмы – ода солнцу, ария небу, баллада лесам.

Казалось, путников тоже очаровало волшебное пение. Они молча стояли на холме и не шевелились. Шакрам пришел в себя первым. Он хлопнул по спине гоблинов, легким толчком вывел из оцепенения мага. Путники спустились с холма и начали осторожно ступать между чешуйчатых тел. Змеи не шевелились, но и не сводили глаз с кристалла.
– Оставь Поющий Камень здесь, – прошептал Шакрам. – Иначе змеи последуют за нами.

Маг с неохотой положил хрустальный осколок у подножия холма и поплелся следом за товарищами. Песнь фей продолжала литься из кристалла чистым ручьем. Гады не обращали на путников никакого внимания. Волшебные звуки покорили их. Иллион с трудом вышел из оцепенения и зашагал за гоблинами, но музыка продолжала звучать в его голове. Эльф несколько раз оглядывался назад, он наслаждался дивной песней, что постепенно угасала.

Странная компания успела отдалиться на несколько сот футов, когда затихли последние аккорды мелодии. Заросли вновь пришли в движение, и послышалось первое шипение, словно гады возмущались, что волшебная трель завершилась. Друзья стремглав понеслись прочь от холма. Скоро травяные заросли стали редеть, плоскогорье заканчивалось и постепенно уходило вниз. Спускаться было проще, но через несколько минут бега путники обессилили и повалились в поредевшую траву. Только эльф остался на ногах и замер неподвижной статуей. На его лице оставалось каменное выражение, в глазах застыло спокойствие, но глубоко в душе он до сих пор не мог прийти в себя после чарующих звуков.

Тианор лежал и клял себя за глупость – как он сразу не сообразил, что змеи неравнодушны к волшебной песне. Но вскоре маг перестал мучать себя укроами, главное они все остались целы. Постойте-ка! Он сам видел, как зубы змей вонзились в ногу Рашуга. Старик поднялся с земли и подбежал к воину. Тот был жив и смотрел в небо. Однако маг заметил, что глаза гоблина словно затягивает болотной трясиной, а на лбу выступили капельки пота. Старик склонился над воином, рука опустилась на лоб Рашуга. Гоблин мелко дрожал.
– Почтеннейший, что с тобой? – в волнении спросил Тианор, нахмурив брови.
– Холод. Моя мерзнуть, – едва слышно прошептал Рашуга.

Голар и Шакрам тотчас оказались возле воина.
– Он умрет. В нем слишком много яда, – произнес Иллион. Даже его бесстрастное выражение лица тронула тень печали.

Шаман наклонился к Рашугу и положил ладони на лоб воина. Голова Шакрама опустилась, плечи мелко задрожали. Мордочка отравленного гоблина искривилась, словно от боли, капли пота обратились в тоненькие ручейки, изо рта вырвался стон. Через несколько мгновений шаман убрал руки и поднялся на ноги:
– Я замедлил яд. Рашуг умрет через несколько часов, – устало произнес Шакрам, его плечи продолжали мелко дрожать.
– Но неужели нет противоядия? – воскликнул старик. В горле мага образовался горький комок. Нет, он не допустит смерти гоблина. Тианор полез под плащ за травами.
– Поздно, Тианор. Яда слишком много, и он почти достиг сердца. Есть только одно средство – Очищающий Источник. Он исцеляет яды и души и тела, но мы не успеем добраться туда. Только жители Марзоба знают, где он расположен.
– Я тоже знаю, шаман, – донесся тихий голос Иллиона.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 14 2018, 12:42 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 9 2005, 08:19 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 26
Очищающий Источник


Первые тени подкрались к путникам. Друзья не замечали надвигающихся сумерек. Они мчались через бесконечные ущелья, подобно птицам взлетали по склонам нагорий. Рашуг уже не мог сам держаться на ногах, и товарищи волокли его, отдавая все силы что были. Иллион порой помогал тащить воина, но обычно его фигура маячила впереди. Зоркие глаза долговязого высматривали приметы, что вели к источнику. Разведчик Артимара указывал направление.

Тианор тоскливо смотрел на темнеющее небо. Скоро опять наступит ночь, а они без укрытия, валятся с ног от усталости, и сердце Рашуга может остановиться от яда в любую минуту. Путь в Марзоб оказался полон неприятностей. Маг не знал, как далеко они забрели от города, и когда, наконец, он сможет увидеть своды тайного поселения. Но старик понимал, что они обязаны спасти гоблина-великана. Очищающий Источник исцелит змеиный яд, и зверь оставит душу воина. Марзоб не исчезнет за это время с лица земли. Успокаивая себя такими мыслями, Тианор переставлял ноги. На плече мага в такт движению покачивалась безвольная рука Рашуга.

В одном неглубоком ущелье эльф остановился. Бледное лицо осталось невозмутимым, но рука в волнении поглаживала волосы:
– Мы пришли, шаман. Источник был здесь, – сказал Иллион и посмотрел на Шакрама.
– Но где он, долговязый? Мои глаза не видят его, – подозрительно спросил шаман, оглядываясь вокруг.
– Я следил за отрядом гоблинов. Они зашли в это ущелье, а я наблюдал за ними издалека. Они пили воду. И это была непростая вода. Она хранила в себе память веков. Ее мощь чувствовалась даже издали. И сейчас я чувствую отголоски этой мощи, шаман.

Шакрам и Тианор бережно опустили тело Рашуга на землю. Путники начали осматривать ущелье. Оно простиралось не больше, чем на пару тысяч футов в длину. Друзья обшарили каждую трещину в скалах, каждый дюйм земли, но не нашли ни одного признака воды. Повсюду высились скалы, лежали груды серых осколков, словно чей-то гнев обрушил здесь каменный град, да сухая пыль покрывала твердый гранит. Меж тем солнце оставило небосвод Девлона. Искать источник в потемках стало невозможно. Путники остановились посреди ущелья в растерянности.
– Ты обманул нас, долговязый, – взвизгнул Шакрам. Его мордочку исказила злобная гримаса. – Ты завел нас в тупик, чтобы мы погибли здесь!
– Подожди, шаман, – эльф даже не удостоил взглядом гоблина, только поднял палец вверх. Голова чуть наклонилась в сторону: Иллион прислушивался. – Вы слышите это?
– Нет. Что там? – шаман замер и напряг слух.
–Там, под камнями я слышу воду, – ответил долговязый. Его палец указывал на завал из камней неподалеку. – Она пытается пробраться на поверхность.
– Но кто посмел это сделать? – вскрикнул Шакрам. – Кто посмел завалить Очищающий Источник?! Сам Молуш заставил подземные воды вырваться на волю в этом месте. Он покарает богохульника!

Все тут же ринулись разгребать каменную груду. Шаман и Тианор откидывали в сторону обломки. Эльф откатывал огромные валуны. Даже Голар здоровой рукой помогал вытаскивать небольшие серые осколки и отбрасывал их прочь. Иллион не ошибся, и вскоре сквозь щели между камнями начали прорываться на свободу первые капли влаги. Они были чисты, словно незамутненный хрусталь, но Тианор чувствовал огромную скрытую мощь.

Каменная тюрьма источника открывалась, живительная вода набирала силу и превращалась в тонкие потоки. Журчание воды успокаивало, словно колыбельная. Злая гримаса покинула мордочку Шамана, в глазах появилось умиротворение. Вскоре источник полностью освободился от гранитной преграды, и вверх фонтаном ударил хрустальный поток, разлетаясь радостными брызгами во все стороны. Маг зачерпнул в ладонь прохладной влаги и начал жадно пить. Вода из источника освежила старика, уставшие от ноши руки налились силой, мыслями овладело спокойствие. Гоблины тоже прильнули к источнику, утоляя жажду. Только эльф стоял в сторонке и словно размышлял.

Старик вспомнил про Рашуга, набрал полные ладони целебной влаги и смочил мордочку воина. Часть воды попала в рот. Губы Рашуга зашевелились, словно выпрашивая еще хрустальных капель. Тианор вновь сходил за водой и тонкой струйкой влил в рот гоблину. Гоблин-великан жадно сглотнул, но с ним ничего не происходило. Казалось, что яд продолжает свой смертельный путь к сердцу. Глаза оставались закрыты, лишь напряжение покинуло мордочку воина. Оторвавшись от источника, Шакрам склонился над другом. Ладони снова опустились на лоб, пальцы чуть шевелились в такт дыханию отравленного гоблина. Шаман прошептал несколько слов и убрал руки, его глаза искрились радостью:
– Мы успели! Рашуг исцелен! – в голосе победно звенело ликование.
– А когда он придет в себя? – спросил маг.
– Утром силы полностью вернутся к нему, – ответил Шакрам. – Сейчас мы устроимся на привал и завтра утром продолжим путь.

Тут путники заметили, что Иллион отвернулся от них и пристально смотрит в темноту. Эльф собрался, словно пантера готовая к прыжку. Тонкие пальцы медленно тянулись за стрелой, изготавливаясь наложить ее на тетиву охотничьего лука. Рука Тианора инстинктивно метнулась к самострелу. Голар с Шакрамом выхватили ножи, их глаза уже высматривали опасность. Внезапно темноту прорезало множество ярких огней, словно в ущелье разом вспыхнуло несколько факелов. В их свете маг увидел два десятка гоблинов. Отряд зеленокожих напомнил магу настоящих воинов – одетые в кольчужные рубахи, в железных шлемах, на шее каждого висела серебряная цепочка со светящейся сферой, что разгоняла тьму, словно маленькое солнце. Самострелы гоблинов приготовились отправить к Богам душу любого, кто осмелится сдвинуться с места.

Руки мага безвольно повисли, самострел так и остался под мантией. Сопротивляться было бесполезно, двадцать острых стрелок в миг пронзят зачинщика схватки. Эльф тоже опустил лук. Шакрам и Голар убрали ножи, шаман готовился обратиться к собратьям, но глава отряда заговорил первым. Как и Шакрам, он прекрасно владел всеобщим языком:
– Кто вы? – глаза гоблина изучали Иллиона и Тианора. Глава отряда явно не ожидал встретить гоблинов, человека и долговязого вместе.
– Приветствую тебя, храбрый воин. Я – Шакрам, шаман племени Урмуш, – ответил гоблин. – Как мне называть тебя?
– Я – Назур, капитан племени Марзоб. А куда вы крадетесь во тьме, словно воры, Шакрам? И кто это с тобой?
– Мое племя было уничтожено долговязыми, и наш путь лежит в твой город. А его, – шаман указал на Иллиона, – мы встретили неподалеку от этого места в Ущелье Теней. Он показывал нам дорогу к Очищающему Источнику, чтобы мы спасли друга.
– Как долговязый сумел узнать расположение источника?
– Он проследил за отрядом гоблинов из Марзоба.
– А кто другой? – капитан кивнул в направлении мага.
– Это Тианор – наш друг. Он спас нас от лап долговязых, и мы обещали ему помощь в твоем славном городе.

Назур в задумчивости почесал подбородок. В черных маленьких глазках осталось недоверие.
– Я не могу верить шаману, который потерял свое племя, – хмурясь, проговорил капитан. – Вы пойдете с нами, как пленники. Пусть Угрок разбирается с вами.
– Ты посмеешь связать шамана, словно раба? – в голосе Шакрама послышалась угроза.
– Да, посмею. И ты поступишь глупо, если не повинуешься. – Назур кивнул в сторону своего отряда.

Несколько гоблинов в кольчугах направились в сторону странной компании, в руках воины держали веревки. Иллиона связали первым. Он не сопротивлялся. Эльф достиг цели, хотя и столь необычным образом, и теперь предстанет пред глазами Угрока. Но остальных разбирало негодование: спастись из лап долговязых, преодолеть все невзгоды, подойти к самому Марзобу, и попасться в плен к друзьям – это было слишком. Хозяйка-судьба вдоволь посмеялась над путниками.

Гоблины Марзоба связали даже бесчувственного Рашуга. Четверо зеленокожих взяли его за руки и ноги, а затем поволокли в начале строя. Остальных чужаков, словно собак, вели на веревках, за каждым следило по два воина. Друзья не сопротивлялись. Они смотрели в каменистую землю и угрюмо шли за капитаном стражи. Под светом звезд процессия направилась в Марзоб.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 14 2018, 01:26 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 10 2005, 07:30 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 27
Марзоб


Тьма непроницаемым покрывалом опустилась на Хребет Восхода. Гоблины Марзоба уверенно двигались вперед, словно знали каждую дорожку среди серых пиков и каждый камешек на земле. Даже тяжелая ноша не замедляла их марша. Тианор молча ковылял позади отряда, едва поспевая за гоблинами. Никогда не доводилось магу испытывать такого унижения! Посаженный на привязь, он молча переставлял ноги, но сердце переполнял гнев. Какие-то гоблины посмели посадить его на веревку, словно раба! Но он не раб и не преступник! Эта ночь навсегда останется мрачным пятном в его памяти.

Уже все небо наполнилось звездами, когда Назур остановил отряд. Два гоблина подбежали к магу. Один накинул на голову старику мешок, другой примотал грубую ткань к шее. Мир для Тианора погрузился в полную тьму, несравнимую даже с непроглядным мраком пещер. Воздух едва проникал через плотную мешковину, и легкие старика жгло от удушья.

Через пару минут Назур скомандовал отправляться, и веревка настойчиво впилась магу в запястья. Тианор чуть не вскрикнул от боли, но послушно поплелся вперед. Стало быть, вот какой ожидал его радушный прием в Марзобе! Вот какой мудростью встречал мага народ Молуша! Надежда старика на то, что шаманы помогут ему, угасала с каждым уколом в легких. Если такой прием уже с порога, то что может ожидать его дальше? Выпустят ли гоблины его живым из своего тайного поселения?

Дальше дорога уходила вниз, и идти стало проще. Несмотря на жжение в легких, ноги словно бежали сами. Веревка уже не натягивалась и не резала запястий. Старик даже начал обгонять своего поводыря. Вскоре отряд вновь остановился.
– Устраивайте пленных на заднюю скамью! – услышал маг резкий голос Назура.

Двое гоблинов взяли Тианора за плечи, и повели в сторону. Старик чуть не упал, споткнувшись обо что-то твердое, но поднял ногу и перешагнул через препятствие. Маг оказался на гладком возвышении, словно под ногами была обтесанная скала или платформа. Тонкие руки надавили старику на плечи, приказав садиться. Тианор опустился и почувствовал под собой возвышение, похожее на скамейку, холодную, как лед. По шаркающим звукам маг догадался, что остальные тоже перебираются сюда. Кого-то усадили рядом со стариком. Тианор хотел заговорить с ним, но не решился и не проронил ни слова.

Через несколько минут скамья пришла в движение. Казалось, что из-под ног уходит земля. Твердая платформа двинулась вниз. Послышался хруст мелкого щебня, и удары камней о гладкую гранитную поверхность. Платформа набирала скорость. Воздух прорезал протяжный скрежет, словно камень скользил по железу. У мага перехватило дух, и он вспомнил, как вечность назад с другими ребятишками катался на ледяной горке. Несколько раз платформу подбрасывало, и казалось, что она разлетится на части. Затем каменная поверхность со стуком приземлялась на металл. От удара мага передергивало, и начинали ныть кости. Внезапно движение прекратилось. Старика повлекло вперед, но чьи-то руки схватили и удержали его.

Послышалось шарканье ног – отряд поднимался на ноги и спускался с платформы. Невидимые руки помогли выбраться и ему. Поход к Марзобу продолжался. Теперь они шли недолго. Веревки не успели вновь натереть запястья, как отряд остановился. Раздался громкий свист. Маг решил, что так Назур подает кому-то сигнал. Вскоре раздался ответный свист, который почти сразу утонул в ужасном грохоте. Казалось, что вокруг рушатся скалы. Земля под ногами дрожала, словно от боли. Через некоторое время шум затих, и веревка на запястьях натянулась с новой силой, заставляя двигаться дальше. Вскоре дорога стала ровной и твердой, словно была чем-то вымощена, и мелкие камни перестали попадаться под ноги.

Когда ноги Тианора отмерили сотню футов, за спиной вновь послышался грохот, словно огромная мощь затворяла землю за спиной путников. Маг повернулся на утихающие звуки и прислушался, пытаясь понять, что происходит. Когда шум стих, он услышал шаги. Чьи-то руки начали отвязывать мешок, и вскоре маг увидел ночной свет. Старик окинул взглядом место, откуда исходил шум, но ворот, через которые они попали в город, не оказалось. Перед глазами Тианора чернела ровная гряда скал, словно и не проходили они несколько минут назад через это место, а перелетели его, как птицы. Неужели на самом деле гранитные стены, словно живые, расступились перед путниками и пропустили их? Неужели это они двигались с ужасным грохотом? Нет, не может быть. Какой бы силой не обладали местные шаманы, они не станут попусту тратить мощь, чтобы заставлять двигаться скалы ради горстки гоблинов и пленников.

В запястья опять впилась веревка и прервала размышления мага. Двигаясь вслед за отрядом, старик старался осмотреться вокруг. Он не смог разглядеть в деталях картину перед собой, мрак мешал ему, но даже в темноте, насколько хватало света звезд, маг разобрал, что вокруг низины повсюду виднеются очертания высоких скал. Казалось, что город окружен ими со всех сторон. Вот почему за тысячу лет никто не смог обнаружить Марзоб! Разведчики долговязых упирались в скалы и поворачивали назад, а колдуны Артимара не могли дать им крылья.

Улочки города неширокими лентами убегали в темноту. По каждую сторону вплотную друг к дружке высились каменные дома. Тианор сразу вспомнил жилище в Ущелье Теней, что сослужило им добрую службу. Те же грубые очертания, та же крыша из серой плиты, словно весь город возвел один строитель. Только здесь в домах обитали гоблины, поэтому они были чуть ниже, чем крепость в ущелье.

Со спутников Тианора тоже сняли мешки, и теперь они с интересом осматривались. Рашуг очнулся. Похоже, встряска на платформе привела гоблина в чувство. Воин удивленно оглядывал Марзоб, пытаясь понять, жив ли он, или темные улочки и каменные дома мерещатся ему в загробной жизни. Увидев хмурого Шакрама, Рашуг успокоился. Гоблинам Марзоба больше не надо было тащить тяжелого воина, он шел сам.

Несмотря на ночь, навстречу отряду из домиков выглядывали мордочки гоблинов. Слух, что патруль вернулся с необычной добычей, быстро разнесся по всему городу. Самые любопытные жители выходили из каменных убежищ и шли навстречу отряду. У каждого на шее висел светящийся талисман. Назур покрикивал на гоблинов, слетевшихся словно стая живых огоньков, но те не обращали внимания на охрану, и в упор пялились на долговязого и человека. На помощь капитану пришла городская стража. Гоблины в кольчужных рубахах быстро отпихнули обитателей Марзоба с дороги отряда.

Тианор с интересом разглядывал местных жителей. В разноцветной ладно скроенной одежде они напоминали зажиточных горожан его мира. Хотя они усиленно лезли вперед, пытаясь разглядеть необычных пленников, и локтями расталкивали соседей, но зеленые мордочки выражали дружелюбие, глазки блестели от любопытства, а пальцы от волнения мяли полы одежды.

Отряд оставил за спиной несколько улочек. Вид города не менялся. Все те же похожие друг на друга каменные домики, что отличались лишь размерами, все те же узкие ленты дорог. После цветущего склона Урмуша Марзоб оставлял гнетущее впечатление. Ему было далеко до поселения Шакрама, до аромата диких трав, до магических огоньков сфер, что разгоняли ночь, словно светлячки.

Маг приметил странный холм, к которому направлялся отряд. Вначале Тианор решил, что это курган из щебня, и кто-то покоится под ним. На вершине насыпи, словно надгробие, возлежал огромный валун. Назур подошел ближе к склону и что-то шепнул. Камень словно ожил, зашевелился и нехотя откатился в сторону. На его месте зачернел неширокий лаз. Холмик оказался подземной тюрьмой. Гоблины подтолкнули пленников, заставляя двигаться вперед. Иллиона запихнули в темницу первым. Следом завалился Тианор и гоблины. Рашуг что-то рычал сквозь зубы, он явно остался недоволен, как собратья отнеслись к его персоне. Губы Шакрама были плотно сжаты, в глазах пропало прежнее дружелюбие, огоньки, проникающие в душу, погасли. Теперь во взоре шамана царило лишь презрение к конвоирам.

Пленники попали в небольшую подземную комнатку. Стены были сложены из грубого отесанного камня, в углах лежали охапки влажного сена. Назур приказал развязать веревки. Двое гоблинов начали снимать путы, еще несколько навели на друзей самострелы, предупреждая любые враждебные действия. Эльф озирался по сторонам, словно изучал новое пристанище. Шакрам уставился на капитана гоблинов, ожидая объяснений. Маг принялся растирать запястья, что затекли и ныли. Глаза старика еще не привыкли к мраку, и он не мог разглядеть товарищей.
– Завтра, с первыми лучами солнца, Угрок решит ваши судьбы, – произнес Назур.
– Ты оставишь нас здесь, словно грязных крыс? – с гневом в голосе спросил Шакрам.
– Да. Даже грязные крысы не заключают союза с долговязыми, – ответил в темноте презрительный голос.
– Ты поплатишься за свою дерзость и глупость, капитан! – процедил шаман и отвернулся к стене.

Назур не ответил и направился прочь из темницы. Гоблины Марзоба покинули комнатку. Огромный камень вновь накрыл вход. Путники опять оказались в заточении, только теперь у сородичей. После того, как дверь в темницу закрылась, Шакрам опустился у стены на грязное сено и обхватил голову. Маг присел рядом и попытался успокоить шамана:
– Завтра нас освободят, достойнейший.
– Нет, Тианор. Союз с долговязыми, – гоблин с негодованием уставился на Иллиона, – карается смертью либо изгнанием. И я лишился племени. Теперь я недостоин веры своего народа.
– Мне жаль, шаман, что так вышло, – эльф присоединился к беседе. – Но подожди отчаиваться. Может мое послание заставит Угрока смилостивиться над вами.
– А что в нем? – маг с любопытством взглянул на долговязого.
– Я не могу этого сказать. До завтрашнего утра, – ответил Иллион.

Голар сидел на влажном охапке и молча слушал друзей. Рашугу рассказали, что произошло, после того, как он потерял сознание. Воин в ярости мерил комнатку огромными шагами. Как он ненавидел, когда его лишали свободы! Пресвятой Молуш, как он хочет вырваться на свежий воздух под ночное небо и наказать обидчиков! Бешенство разгоралась в сердце гоблина. Рашуг пытался успокоиться, вспомнив про проклятие. Но он же испил хрустальной жидкости из Очищающего Источника, и зверь навсегда покинул душу! Все равно нужно успокоиться, ярость не поможет им освободиться. Рашуг остановился, бросил тоскливый взгляд на Шакрама, словно спрашивая совета, и присел рядом с другом:
– Почему они так принимать нас? Ты говорить, что в Марзобе жить мудрость Молуша? – оскалился Рашуг. – Где мудрость? Они походить на долговязых и бросать нас в тюрьму!
– Да, Рашуг. За многие годы, что они прожили в городе камня, их обуяла подозрительность и гордыня. Но Молуш справедлив и после нашей смерти накажет гордецов!
– Что ты имеешь в виду, шаман? – спросил Тианор, вскидывая от удивления брови. – Неужели Молуш станет проникать своим взором под землю, чтобы узреть группку обиженных заключенных?
– Дух Бога живет в каждом камне города. Он услышит нас, где бы мы ни были! Предателям мудрости не избежать кары! – распалился Шакрам.
– Но в чем они виновны, шаман? – неожиданно вступился за гоблинов Марзоба эльф. – Назур исполнял долг, чтобы не пропустить врагов в свой дом. Это ты называешь предательством?
– Недостойно обращаться с братьями, словно с псами, долговязый, – ответил шаман.

С последними словами Шакрам отвернулся к стене, словно давал понять, что разговор закончен. Злость угасала, в сердце шамана оставалась лишь обида. Не на такой прием рассчитывал он, и не этого ожидал от своих собратьев в столице! Горечь все сильней сжимала сердце гоблина. Остальные спутники почувствовали печаль на душе Шакрама, замолчали и стали устраиваться поудобнее. Вскоре усталость взяла свое, и в подземном мраке послышался дружный храп.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 15 2018, 05:12 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 12 2005, 11:44 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 28
Угрок


Тианор кого-то преследовал в ночном мраке. Ноги, словно ватные, с трудом подчинялись его воле. Старик видел только спину незнакомца и не мог разобрать кто это, но был уверен, что от этой гонки зависит слишком многое, и всеми силами заставлял себя сделать хотя бы еще один шаг. Темно-зеленый плащ беглеца развевался на ветру впереди и удалялся все дальше. Но когда незнакомец уже почти слился с темнотой, он внезапно остановился, словно сдаваясь. Тяжесть в ногах тут же оставила Тианора. Старик быстро нагнал беглеца, схватил его за полы плаща и грубо развернул. Только на секунду он увидел его лицо. Смутно знакомое, оно что-то всколыхнуло в уголках памяти, но воспоминание сразу угасло, словно искра от порыва ветра. Незнакомец растворился в воздухе, лишь темно-зеленый плащ медленно опускался на землю, словно осенний лист.

Необычное видение вытолкнуло мага из туманных грез. Тианор по-прежнему находился под землей. Рядом посапывал Голар. Остальные пребывали в объятьях сна неподалеку, до старика доносилось дружное сопение. Постепенно глаза мага привыкли к темноте, и он разглядел остальных пленников. Гоблины еще спали. Только Иллион молча сидел в углу, и было непонятно, то ли он бодрствует, то ли погружен в свой странный отдых.

Маг так и не решил, как относиться к эльфу. Из-за Иллиона они попали в этот склеп, из-за него друзей окрестили заговорщиками с долговязыми. Они преодолели больше опасностей, чем горная река препятствий на своем пути, и почти добрались до цели. Но теперь из-за нелепой встречи в Ущелье Теней, возможно, он никогда не вернет себе магическое искусство и навсегда останется в плену каменного города. Но злость к Иллиону не загоралась в сердце Тианора. Он такой же чужак в Марзобе, и ему тоже угрожает смертельная опасность. И эльф пришел не по своей воле. Приказ правителя заставил его проникнуть в тайный город. Интересно, что в важном послании, которое может быть передано только в руки главного шамана? Может долговязый прав, и Угрок действительно освободит их. Главный шаман оставался единственной надеждой Тианора.

Иллион словно почувствовал мысли старика, повернулся в его сторону, но ничего не произнес. Шакрам в углу зашевелился и сладко потянулся, но вспомнил, что его, словно гнусного разбойника, бросили в темницу, и резко вскочил. Шаман сразу разглядел сидящего неподалеку эльфа:
– Ты уже не спишь, долговязый? – раздался еще сонный голос гоблина.
– Да, Шакрам. Наш народ лишен счастья грез. Нам достаточно краткого отдыха, чтобы силы восстановились.
– Это в наказание за ваши недостойные деяния! – не удержался шаман. Он не мог успокоиться, что обречен сидеть здесь из-за глупейшей случайности и своего малодушия.
– Тише, шаман. Пусть твои друзья сполна насладятся царством снов, – чуть слышно прошелестел эльф, прижимая палец к губам.
– Как бы вскоре им не пришлось наслаждаться этим царством вечность, долговязый! – не унимался Шакрам.
– Но может Угрок все же поверит нам и освободит? – с надеждой в голосе спросил Тианор.
– Угрок? – повернулся шаман к магу. – Да, он справедлив и попытается узнать правду. Но он отдаст жизнь за Марзоб! Он принесет в жертву хоть собственных детей, лишь бы городу не угрожала опасность! А заговор с долговязыми – это страшнейшая угроза, и мне неведомо, простит ли Угрок это. По законам Марзоба только Совет Храмов может осудить нас, но все послушаются воли главного шамана.

В это время раздался треск, посыпались мелкие камни, и тяжелый валун начал откатываться от входа. Солнечные лучи упали на лицо Тианора, и он увидел серьезную мордочку Назура. Рядом стояло еще несколько гоблинов. Они молча спустились в темницу, и крепкие путы вновь обхватили запястья пленников. Зеленокожие вывели узников из подземной тюрьмы, и процессия двинулась вглубь города.

В дневном свете Тианор смог лучше разглядеть Марзоб. Теперь маг хорошо рассмотрел скалы вокруг города, что возносились до облаков, укрывая поселение от недружелюбных глаз. В темноте ночи Тианор неправильно оценил размеры столицы гоблинов. Низина меж скал оказалась крупнее в свете дня, и каменные домики в ней липли вплотную друг к другу, словно соты.

Отряд углублялся в город, приближаясь к центру. И чем дальше они заходили, тем более аккуратные формы приобретали жилища гоблинов. Неотесанные каменные сооружения сменились изящными постройками в несколько этажей. Обычные серые плиты наверху жилищ заместили ровные крыши. Вокруг домов появились каменные оградки, зазеленели маленькие садики, перед дверями забили крохотные, словно игрушечные, фонтанчики. В прорези окон постоянно выглядывали зеленые мордочки. Не каждый день маленькие глазки обывателей могли видеть такое необычное шествие. Но предусмотрительный Назур на сей раз позаботился о проходе, и впереди процессии шагало несколько стражников, разгоняя самых любопытных жителей. Группа с пленниками двигалась без помех.

Вскоре глазам мага предстала площадь. По ее краям росли небольшие деревья, а в центре гордым украшением высился прямоугольный храм. Сложенный из неизвестного Тианору белого камня, его треугольный свод возвышался над землей на добрых полсотни футов. Вход в храм обрамляла высокая арка портала. Белые колонны, что поддерживали его своды, заставили бы устыдится лучших людских зодчих. В основаниях Тианор узнал мощные фигуры лурнов. По обоим сторонам портала вдоль фасада тянулась изящная двойная аркада, смягчая массивность и тяжесть сооружения. Гигантские бронзовые врата закрывали от любопытных глаз старика содержимое храма.

Назур провел связанных друзей через портал. Врата громыхнули, словно несколько колоколов, и они оказался внутри. Вглубь храма уходило три широких нефа. Центральный по краям ограничивали изящные колонны, поддерживая свод. Маг обернулся, запрокинул голову и увидел, что основной свет попадает в храм через большое круглое окно в верхней части фасада. Вдоль боковых стен почти под потолком виднелись ряды небольших полуовальных отверстий.

Путники прошли по центральному нефу. Тианор не мог оторвать взора от рельефов, что во множестве украшали стены храма. Казалось, что неведомый мастер увековечил здесь все народы Девлона. Вначале маг нашел хозяев Марзоба – гоблинов. Затем взор остановился на рельефах, что запечатлели дивное царство фей, насколько камень мог передать красоту их лесов. Вскоре старик обнаружил изображения людей, эльфов, массивные фигуры великанов и даже озлобленные лица гарпий. Храм заканчивался полукруглой невысокой апсидой, прямо перед которой возвышался алтарь.

Группа направилась к священному месту, но на середине пути Тианор замер. Одна из колонн нефа отсутствовала и на ее месте к потолку уходила высокая статуя. Каменное творение приковало взор старика, и он не мог сдвинуться с места, словно завороженный необычной работой. Статуя изображала молодого колдуна. Одетый в мантию юноша сжимал в руках посох. Скульптор настолько точно передал выражение досады на точеном лице, что казалось, будто статуя сейчас оживет, и обрушит на головы отряда смертельные заклятья. Плечи и руки колдуна сковывала огромная золотая цепь. В голове Тианора сразу всплыла легенда Шакрама. Неужели этот колдун и есть могущественный Гваэнор, что одарил магией эльфов и возвел Артимар? Неужели этот юнец смог обрушить прекрасный город под землю, словно тот состоял из песка? Неужели из-за этой статуи уже тысячу лет идет война? Но тут Назур грубым толчком вывел мага из забытья, и процессия зашагала дальше.

Возле алтаря стояла невысокая сгорбленная фигурка в белом облачении. Приглядевшись, Тианор разглядел складки сутаны, такой же, что и у Шакрама. Под широкими рукавами чуть видны тонкие зеленые пальцы. Гоблин стоял спиной к путникам, словно задумчиво изучал рельефы на стене апсиды. Услышав шаги, фигура в белом повернулась, и взгляд незнакомца сразу остановился на Тианоре. Мордочку гоблина испещряло множество морщин, кое-где торчали тонкие пепельные волосы. Маг вновь почувствовал касание взгляда, что проникал до самого сердца. Но этот взгляд был не такой, как у Шакрама. Он более жесткий, и вторгался в разум, словно грубое зазубренное копье в плоть.

Назур поклонился и произнес:
– Ваше преосвященство, я доставил нарушителей порядка. Это, – он указал на Шакрама, – шаман уничтоженного племени Урмуш. Другие два гоблина – последние кто выжил в этом племени. С ними долговязый и человек.

Главный шаман махнул рукой, приказывая охранникам удалиться. Когда из конвоиров остался только Назур, Угрок начал говорить. Его голос звучал тихо и размеренно, но порой в нем слышались суровые нотки:
– Приветствую тебя Шакрам.
– И я приветствую тебя, Угрок, – поклонился Шакрам.
– Поведай, что привело тебя сюда и что случилось с твоим племенем.
– Мое племя процветало под мудрой дланью Молуша. Но в один день пришли они! – шаман гневно ткнул связанными руками в Иллиона. – Теперь от Урмуша остался лишь пепел, да заброшенные норы!
– Как ты допустил это? – спокойно спросил Угрок.
– Может, я прогневил Молуша, и он не предупредил меня об опасности. Или долговязые обманули его взор.
– Ты ведаешь, что говоришь? Как можно обмануть взор Мудрого Бога? – глаза Угрока сверкнули, словно от негодования, но голос оставался спокойным.
– Не знаю, пресвятейший, – склонил голову Шакрам. – Никогда я не смел сомневаться в воле Молуша.
– Кто он? – палец главного шамана указал на старика.
– Это Тианор. Он маг, но сила оставила его. Неизвестное проклятье вырвало его из чужого мира. Он спас нас из плена долговязых, чтобы мы смогли отомстить. Он надеется на твою мудрость и просит помощи.

Тианор чуть поклонился. Глаза Угрока смерили старика взглядом и опять повернулись к Шакраму:
– А ты знаешь, шаман, что никому нельзя приходить сюда? Недаром Молуш окружил это место тайной и сделал недоступным.
– Мне это ведомо. Но Тианор покинет наш мир, и тайное знание исчезнет вместе с ним.
– Ты глупец, Шакрам! Ты хочешь, чтобы к беде нашего мира добавилось еще несколько несчастий?
– Нет, Угрок. Но этот человек не несет зла!
– Неужели Молуш поведал тебе об этом?
– Нет, я чувствую это душой! – воскликнул Шакрам. В его глазах начали вспыхивать огоньки раздражения.
– Хорошо, шаман. Я исполню твою просьбу и отправлю человека прочь из Девлона! Но ты совершил еще большее злодеяние! Как ты посмел взять в друзья долговязого?!
– Это разведчик из Артимара. Он доставил тебе важное сообщение, Угрок.
– И ты поверил в эту ложь и решил привести его в Марзоб?
– Нет. Благодаря этому долговязому мы выбрались из Ущелья Теней, а затем он помог найти Очищающий Источник. Мы собирались разделить наши пути, когда Назур встретил нас.

Угрок повернулся к Иллиону:
– С какой целью ты хотел видеть меня, долговязый?
– Милантел – правитель Артимара шлет тебе послание, – поклонился Иллион.
– Давай его сюда, – сделал шаг навстречу эльфу Угрок. – Назур, освободи долговязого, но не спускай с него глаз.

Капитан распутал веревку, отошел на два шага в сторону, и самострел нацелился в затылок Иллиона. Эльф потянулся под плащ. Назур следил за каждым движением долговязого. Из-под плаща появился свернутый пергамент, и Иллион подал его верховному шаману. Угрок развернул и начал читать. Когда глаза гоблина добрались до середины послания, по мордочке пробежало изумление, брови поползли вверх:
– После тысячи лет войны он предлагает нам мир и предупреждает об опасности?! – воскликнул Угрок, нервно сворачивая пергамент.

Шакрамом овладело не меньшее изумление:
– Вы смеете требовать мира, после стольких злодеяний, что причинили нашему народу?! – в сердцах вскричал он и гневно уставился на Иллиона.
– Милантел беседовал с Молушом, – тихо произнес Иллион.

Гоблины негодующе уставились на эльфа.
– Да как ты смеешь нести гнусную ложь в его священной обители! – кулаки Шакрама сжались в ярости. – Уже тысячу лет его божественная сущность не посещала этих земель!
– Не тебе судить его поступки, шаман, – невозмутимо ответил Иллион и повернулся к Угроку, ожидая решения.

Главный шаман, казалось, о чем-то задумался. Его взгляд вновь принялся изучать окружающие рельефы. Наконец, он закончил размышления и печально вглянул на Иллиона:
– Придется огорчить твоего правителя. Мир с долговязыми уже заключен.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 15 2018, 06:10 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 17 2005, 01:07 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 29
Предательство


Все ошарашено уставились на верховного шамана. Брови Назура поползли вверх, рука потянулась к оружию, хотя до разума гоблина еще не дошел смысл сказанного Угроком. Пальцы капитана уже дотронулись до короткого меча, когда его тельце швырнуло к колонне. Из затылка торчала длинная стрела с густым оперением. Назур издал булькающий звук и безвольно сполз по колонне. Тианор обернулся и увидел пригнувшуюся тень в окне над вратами. Лучник уже накладывал новую стрелу.
– Во имя Молуша, что это означает!? – вскричал Шакрам. Глаза гоблина наливались кровью. – Ты посмел предать свой народ!?
– Нет, я спас его, – спокойно произнес Угрок. Из взгляда исчезла печаль, осталась только уверенность. – Отныне будет мир с долговязыми на веки. Твой Бог покинул нас, шаман. Мы словно пещерные крысы прозябаем среди серых стен. Жители Марзоба уже много столетий назад позабыли, как спокойно спать по ночам. Наш народ никогда не знал, что значит пройтись по зеленой траве, улыбнуться дневному солнцу, и вдохнуть аромат лесов. Наши воины денно и нощно бродят по камням Хребта Восхода в вечной погоне за шпионами. Но теперь все закончилось!

Иллион изумленно смотрел на Угрока. Спокойствие изменило эльфу, брови нахмурились, серые глаза сузились:
– Неужели проклятый герцог добрался до вас?
– Да, мой друг. Твое «предупреждение» запоздало. Правитель Артимара лишь безвольный слабак, и скоро он канет в безвестности, словно последний попрошайка.
– Ты глупец, Угрок! – Шакрам разъярился еще больше. – Ты предал свой народ ради лживых речей долговязых! Ты обрек Марзоб на гибель!
– Нет. Я направил его на путь процветания.
– Ты ошибаешься, предатель! И ты поплатишься за свое вероломство! – процедил шаман и кинулся к алтарю.
– Остановись, Шакрам. Это бесполезно, – бросил Угрок и махнул рукой.

В белых камнях апсиды появилась щель. Она быстро расширялась, и вскоре в стене открылся тайный проход, из него показалась группа эльфов. Тианор не смог справиться с изумлением – в центре отряда маг узнал гордую фигуру Келмара. Глаза старшего колдуна вперились в человека, и ледяные щупальца сразу обхватили и парализовали сердце.
– Келмар!? – насмешливо воскликнул Иллион. – Приветствую тебя, подлец и лжец! Как поживает доблестный герцог? – не получив ответа от колдуна, эльф продолжал. – Ты ловко провел маленьких гоблинов, но Милантел доберется до тебя и твоего покровителя.

Старший колдун хранил молчание, взгляд синих глаз не сходил с мага.
– Вам не справиться с духом Молуша и не взять город! – вскричал Шакрам.
– Нам незачем сражаться с моим народом, – ответил Угрок, взглянув на шамана. – Жители Марзоба сами выберут свою участь: будут ли они дальше рабами скал или предпочтут свободу.
– Долговязые предадут тебя! – Шакрам с ненавистью уставился на Келмара, но тот не обращал на шамана внимания.
– Как я и рассчитывал, все собрались, – прервал перепалку холодный голос колдуна, и через храм словно пронесся зимний ветер. – Угрок, теперь можешь открывать проход в Марзоб.

Рука шамана исчезла под сутаной, и через миг появился маленький предмет, похожий на бирюзовый осколок. Угрок положил его на алтарь и распрямился, голова запрокинулась вверх, а руки начали совершать плавные пассы. Гоблин начал едва слышно бормотать. Шакрам заорал, пытаясь остановить Угрока:
– Не раскрывай проход, подлец! Сотни лет Марзоб оставался затворен, и из-за одного слабого духом предателя падет в мгновение ока! Молуш обрушит на твою голову все проклятья Девлона!

Но шаман не обратил внимания на крик. Шакрам побежал ему навстречу, чтобы остановить заклинание. Пусть он связан, но не допустит, чтобы Марзоб пал в одночасье. Ему навстречу метнулось несколько теней, и через мгновение эльфы сбили гоблина с ног. Рашуг бросился на помощь другу. В глазах воина горела ненависть к долговязым. Опутанные руки врезались в висок одному из противникову и сшибли его с Шакрама. Долговязый упал и не шевелился. Но другой грациозный воин в тот же миг оказался за спиной гоблина и толкнул его в спину. Рашуг потерял равновесие, пролетел несколько футов вперед, словно его задела не изящная ладонь эльфа, а увесистая дубина великана. Голова гоблина ударилась об алтарь, и воин мешком повалился рядом с камнем.

Голар видел, как свалили с ног Шакрама и Рашуга, и собирался мчаться на помощь. Он не представлял, как сможет сразить долговязых, но твердо решил погибнуть, сражаясь рядом с друзьями. Гоблин бросил случайный взгляд на Иллиона, и увидел, как руки эльфа резко опустились. Долговязый развел локти в стороны, насколько позволяли путы, и ударил ими друг об друга. Послышался хруст, словно кости разведчика Артимара не выдержали и сломались. Губы Иллиона слегка искривились от боли.

Эльф опустил руки, и из рукавов стало выползать что-то черное, словно стая жуков поселилась у разведчика под одеждой. Необычные насекомые карабкались по Иллиону, срывались, падали на пол и двинулись по направлению к Голару. Гоблин хотел пуститься бежать от новых врагов, но долговязый посмотрел ему в глаза и покачал головой. Голар остановился. Жуки, словно черная река, текли к гоблину. Добравшись, они стали карабкаться по ногам, доползли до рук, облепили веревки, словно стая мошек, и остановились на несколько мгновений. Голар увидел, как путы стали растворяться под маленькими черными тельцами, словно снег под лучами солнца. Вместе с веревками исчезали и странные насекомые.

Через несколько мгновений Голар был свободен. Оставшиеся жуки поползли к Тианору. Иллион посмотрел гоблину в глаза и молча кивнул. Драка у алтаря еще не закончилась. Голар незаметно шагнул назад к колоннам и склонился над мертвым Назуром. У капитана был самострел, но разрядить его он не смог. Покалеченный гоблин поднял оружие и прижался к стене. У него был только один шанс.

Тианор не замечал схватки, что развернулась перед ним. Все внимание мага заняла огромная статуя, опутанная золотой цепью. Старик даже не заметил, как маленькие насекомые освободили его от пут и исчезли. Келмар внимательно следил за человеком, но Тианор уже не обращал внимания на леденящий взгляд. Что-то тянуло его к произведению неизвестного скульптора. Легенда о Гваэноре вновь прокручивалась в мыслях мага. Неужели Гордый Бог скрыт внутри статуи? Или Молуш превратил в камень своего брата и увеличил в размерах? Взгляд старика скользил по цепи. Чем она так привлекла его? И зачем она сдерживает каменную фигуру, что и так не может пошевелиться? Старик сделал шаг к статуе.

Глаза Угрока закатились, голос перешел на крик, с губ срывались последние слова заклятья, руки метались над алтарем, словно у бешеного тролля. Сейчас! Свобода Марзоба близка! Еще миг, и каменная клетка навсегда раскроется, а скалы впустят в долину солнце. Отныне его народ сможет дышать свежим воздухом лугов и лесов, селиться на живописных, благоухающих холмах, как и племя этого глупого шамана Урмуша.

Послышался щелчок выстрела, и Угрок схватился за плечо. Из-под острия стрелки показались красные капли. Главный шаман оглянулся и увидел возле стены гоблина-калеку, что пришел вместе с Шакрамом. Рана была пустячная, и Угрок не собирался прерывать из-за нее ритуал:
– Взять его, – крикнул он, указав на маленького стрелка.

Две бесшумные тени метнулись в сторону Голара. Угрок собрался с мыслями, и слова заклинания продолжили слетать с его губ.

Голар смотрел, как двое долговязых устремились к нему. Гоблин не мог перезарядить самострел одной рукой, и спокойно ждал расправы. Тонкий кусок стали взлетел в воздух. Сейчас острая серебристая кромка вопьется в тощее зеленое тельце, и душа гоблина отправится прочь. Но тут ноги долговязого подкосились, и он повалился на пол. Раздался звериный рык, и волк прыгнул на второго эльфа. Остроухий воин повернулся в сторону опасности, но опоздал. Острые когти вонзились в грудь, сдирая мясо до кости. Эльф тихо всхлипнул от боли и упал. Голар не раздумывая метнулся в сторону алтаря.

В суматохе разведчик Артимара быстрой тенью скользнул к стене, прокрался вдоль нее к потайной двери и исчез в темноте проема. Он не видел, как Голар пытался остановить Угрока. Он не слышал, как Рашуг обращался в зверя, и как волк кинулся на его сородичей. В голове Иллиона крутилась одна мысль: «Успеть, предупредить пока не поздно».

Первая жертва Рашуга уже поднималась на ноги, эльф оценивал расстояние до противника. Волк кинулся на врага, но сверху просвистела стрела и вонзилась в ногу зверя. Оборотень пошатнулся и задрал голову вверх. Лучник под потолком уже накладывал следующую стрелу на тетиву. Поднявшийся долговязый подскочил к волку. Рашуг попытался броситься на противника, но рана в ноге словно зажглась пламенем. Из пасти оборотня вырвался возмущенный рык, зверь потерял равновесие и повалился на бок.

Тианор медленно обернулся на звуки схватки. Маг пытался осознать, что происходило возле алтаря, но разум словно опустили в вязкое болото, и все мысли будто тонули в липкой жиже. Взор старика лениво окинул храм, наткнулся на Угрока, что читал заклятье, затем переместился левее. Там, возле стены что-то лежало, что-то знакомое и волосатое. Старик узнал Рашуга. Ленивая мысль пыталась пробиться к разуму: «Как? Ведь зверь оставил воина? Неужели вода Очищающего Источника не спасла его?» – но маг вновь повернулся к статуе. Ничто другое не интересовало сейчас Тианора.

Угрок прошептал последние слова. Все! Темница раскрыта! Теперь только разбить талисман и выпустить дух скал на свободу. Пальцы шамана потянулись к алтарю, но тут мелькнула чья-то рука, и бирюзовый камень исчез. Угрока охватило негодование, он хотел развернуться, чтобы увидеть вора. Но тут камень острым концом опустился на его голову. Угрок тихонько взвизгнул и повалился на пол.

Раздался легкий свист, и гоблина кольнуло что-то острое. Голар схватился за ужаленное место, но рука уперлась в длинное древко. Из груди прямо под сердцем торчала стрела. Боли не было, только сжатая ладонь почувствовала чего-то мокрое. Строгие линии храма стали расплываться. Тело заливала слабость, словно гоблин погружался в сон. Пальцы разжались, и камень выпал на алтарь, громко ударился, и синие осколки, словно замерзшие брызги, разлетелись в стороны. Гоблин медленно опустился рядом. В угасающем сознании мелькнула последняя мысль: «Так глупо. Талисман разбит, и Марзоб теперь падет», – маленькие глазки закрылись навсегда.

Тианор подошел к статуе. Сейчас для него больше ничего не существовало во всем мире. Чем-то необъяснимым она притягивала старика. Пальцы коснулись золотой цепи. Боги, до чего она холодна на ощупь, словно оковала не камень, а ледяную глыбу. Рука мага поползла вниз по цепи, и пальцы застряли в какой–то неровности. В одном звене виднелось маленькое отверстие, словно мастер забыл долить сюда золота. Келмар не сводил взгляд с человека. Вдруг глаза старшего колдуна закрылись, и эльф замер, словно прислушиваясь к своим мыслям.

Когда Тианор провел по отверстию пальцем, его грудь словно обожгло. В глубине разума что-то всколыхнулось, сердце встревожили обрывки воспоминаний, но они сразу исчезли неузнанными тенями. Старик протянул к груди руку, и она задела цепочку – подарок Келмара. Пальцы вцепились в сапфир. Он был теплый и словно просился на волю. Вытащив камень из-под одежды, Тианор взглянул на него невидящими глазами. Однако пальцы чувствовали – сапфир ожил, и трепыхался в ладони, словно оттаявшее сердце.
«Нет, – мелькнула мысль. – Я не должен этого делать».
«Должен», – раздался в голове ледяной голос.
«Но, гоблины! Они мои друзья».
«Ты спасешь и их, и себя, – маг понял, что это Келмар приказывает ему. –Быстрее! Подчиняйся!»

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 15 2018, 07:21 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
maxemius
Отправлено: Dec 17 2005, 01:14 AM
|Цитировать


Group Icon



Глава 30
Братья


Сапфир точь-в-точь подошел к отверстию. Как только камень погрузился в цепь, руку мага оттолкнуло в сторону, словно под гладкой поверхностью родилась молния. Казалось, что внутри льдинки загорелось синее пламя. Сапфир светился все сильнее, несколько раз повернулся и будто увеличился в размерах. Отверстие под камнем расширялось. Тианор вновь попытался коснуться поверхности сапфира, и тот, исполнив предназначение, повиновался воле хозяина и сам прыгнул в руку. Старик оглядел камень и с облегчением убрал его под одежду.

Отверстие продолжало увеличиваться, словно статуя сама разрывала цепь. Золото размягчалось и пузырилось по краям. Вскоре звено лопнуло, и цепь сползла со статуи вниз. Когда каменная фигура освободилась от оков, маг увидел, что навершие посоха в руках статуи повернулось к нему. Сделанный из простого дерева, с посеребренным набалдашником, он был знаком Тианору и всколыхнул новые воспоминания. Но откуда старик мог знать посох? Где он мог видеть его раньше?

Пальцы сами потянулись к посоху. Ладонь коснулась закругленного навершия, и Тианор потянул его на себя. Каменная фигура словно узнала старика, ее руки раскрылись, освобождая древко. Маг бережно взялся за гладкую деревянную поверхность. Когда посох оказался у старика, статуя задрожала, словно кто-то тряс ее изнутри. Через каменное тело пролегла трещина, расширяясь с каждой секундой. От щели паутинкой стали разбегаться другие трещины. Статуя разрушалась. Вначале отвалились руки, затем об пол ударилась серая голова и разбилась на множество осколков. И, наконец, каменный торс раскололся на несколько частей и осел на мрамор.

От посоха по телу Тианора стала распространяться волна тепла, словно маг держал в руках не кусок дерева, а луч солнца. Все невзгоды оставили его мысли, усталость прошедших дней уходила из тела, и оно наливалось силой, словно к Тианору возвращалась молодость. Старик утонул в новых чувствах, что переполняли его, словно бурный источник. Он позабыл, что находится среди схватки, что ему и гоблинам угрожает смертельная опасность, и долговязые могут расправиться с ним в любой миг. Маг думал сейчас только о посохе и его прежнем владельце. Значит вот какую тайну хранил в себе кусок камня! Вся сила Гваэнора заключена в единственном куске дерева, и старик теперь ее единственный владелец.
«Принеси мне посох, Тианор, и я освобожу тебя», – резкий приказ Келмара вырвал мага из раздумий.

Старик посмотрел на посох, который требовал эльф. Он не сможет расстаться с ним! Храм облагодетельствовал Тианора, и маг не отдаст столь дорогой подарок. Но голос требовал с новой силой:
«Принеси! Сделай мне подарок. Зачем тебе эта палка? Принеси, и я освобожу тебя».

Не в силах сопротивляться воле Келмара, маг направился к эльфу. До старшего колдуна оставалось совсем немного, когда раздался рык, и серое мускулистое тело преградило путь. Рашуг стоял в паре футов от старика, пошатываясь, словно травинка под осенним ветром. Стрелы в ноге уже не было. Воин сумел вытащить зазубренный наконечник, но из глубокой раны струилась кровь, и с каждой секундой оборотень терял силы. Желтые глаза зверя уставились на мага. Во взгляде Рашуга не было ярости и злости, лишь одна решимость наполнила взор. Воин Урмуша не мог допустить, чтобы сила Гваэнора оказалась в руках врагов. Оборотень протянул лапы, во взгляде появилась просьба. «Отдай посох мне, – казалось шептали желтые глаза. – Нельзя, чтобы враги овладели его мощью. Не слушай долговязого. Поверь мне».

Тианор смотрел в глаза друга и не знал, что делать. Он только что овладел силой, а его уже просят расстаться с ней. Но это Рашуг – его друг! Он не может предать его! В руках всего лишь кусок дерева, который не стоит и капли дружбы, пусть и напичканный силой до последней частички. Едва руки протянули посох оборотню, как в голове раздался приказ:
«Стой! Как ты можешь верить зверю? Он хочет обмануть тебя и завладеть силой! Убей его!»
«Нет. Это мой друг».
«Ты спасешь друга, когда убьешь зверя! Выполняй немедленно!»

Маг пытался сопротивляться приказу, но понял, что Келмар прав. Что дальше произойдет с Рашугом, волю которого захватил зверь? Никто теперь не освободит его от проклятья. Только он может помочь ему. Посох резко поднялся, навершие нацелилось в грудь Рашугу. Губы старика прошептали несколько слов, в груди словно что-то разорвалось, по телу пронесся жар, и с посоха сорвался ком жидкого пламени. Пылающий шар устремился в сторону оборотня. Тианор успел посмотреть в глаза Рашуга. В них не было и доли страха, только упрек. В следующую секунду сгусток огня поглотил зверя, превратив его в факел. Перед смертью Рашуг не обронил ни звука, только повалился на пол полыхающем сгустком.

Шакрам приходил в себя. Первые несколько мгновений он не мог вспомнить, где он. Гоблин медленно поднял голову, и перед его взором пронеслась ужасная картина. Шаман видел, как Рашуг, морщась от боли, выдернул железный наконечник из ноги, как следующая стрела долговязого пронеслась мимо волка. Шакрам разглядел ношу мага, и сразу понял, что за посох в руках старика. Затем оборотень сбил с ног долговязого и бросился наперерез Тианору. Когда пылающий Рашуг повалился на землю, из горла Шакрама вырвался крик, полный скорби. Последний друг шамана в доли секунды покинул этот мир. Теперь он один. Хорошо лишь, что ненадолго. Скоро долговязые вспомнят про него и быстро оборвут его существование.

Воля колдуна полностью подчинила Тианора. Маг послушно шагал к Келмару. Он уже позабыл, про все на свете, и то, что секунду назад убил друга, и то, что желал вырваться из Девлона и вернуть силу. В разуме, будто стучал молот по наковальне, приказывая: «Быстрей! Отдай посох Келмару!» Оставалось сделать несколько шагов, когда приказ колдуна стал затихать, словно удаляясь в глубины разума. На его месте образовалась пустота, будто сознание покидало мага. Но вскоре к старику стала возвращаться память и воля. Он увидел посох в руках, вспомнил, что только натворил, и заметил, что Келмар повалился на пол без чувств, а рядом стоит Иллион и сжимает увесистую дубинку. Рядом с головой разведчика просвистела стрела, но проворный эльф тут же укрылся за колонной.

Из прохода в апсиде следом за Иллионом выбежало несколько гоблинов одетых в кольчужные рубахи. Каждый сжимал в руках самострел. Послышались щелчки выстрелов. Лучник в окне над вратами схватился за грудь, не удержал равновесие и вывалился на улицу. Горстка оставшихся в живых эльфов увидела, что старший колдун сражен, и запаниковала. В руках появились луки, и несколько стрел пролетело в сторону гоблинов. Раздались ответные щелчки выстрелов. Внезапность атаки и численный перевес гоблинов предрешили исход схватки в считанные мгновенья. Вскоре все эльфы со стонами повалились на пол. Гоблины осмотрели храм. Врагов больше не было. Зеленокожие начали связывать раненых долговязых.

Шаман уже поднялся на ноги, но освободиться не пытался. Его сердце наполнила горечь. Последние из его племени нашли в храме смерть, и теперь он одинок на этом свете. Они победили и уничтожили долговязых, но толпы врагов уже ринулись в Марзоб и скоро будут здесь. А он отныне проклят и не смеет сражаться плечом к плечу со своим народом. Прикосновение к веревкам вывело шамана из горьких дум. Шакрам увидел рядом с собой Иллиона. В руках долговязого сверкнул острый кинжал, и разведчик Артимара принялся перерезать путы.
– Быстрее! Взывай к Молушу! – быстро проговорил эльф, заглянув в глаза шаману. – Прочти заклинание затворения. Заставь скалы преградить путь армии герцога, иначе к вечеру от Марзоба останутся лишь мертвые камни.
– Но я не могу, долговязый, – отсутствующе сказал Шакрам. – Мое племя уничтожено, и Молуш не услышит меня.
– Пробуй, шаман! Это единственная надежда для Марзоба!

Эльф схватил Шакрама за плечи и чуть не силой потащил к алтарю. Шаман кинул взгляд на Рашуга, что уже превратился в кучу дымящегося пепла, заглянул в глаза мертвого Голара, и в сердце начала разгораться злость. Нет, он не позволит долговязым проникнуть за стены Марзоба. Пусть Молуш проклял его, но он не посмеет бросить свой народ в беде! Иллион помог Шакраму собрать осколки бирюзового талисмана и сложить их в центре алтаря. Шаман склонился над ними, воздел руки, начал бормотать слова молитвы.

Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Талисман по-прежнему лежал холодными разрозненными осколками на алтаре. Шакрам опустил голову.
– Нет. Я недостоин взывать к нему. Я проклят.
– Пробуй еще, шаман! – эльф по-прежнему стоял рядом с гоблином. – Ты – единственная надежда для своих братьев.
– Нет. Он не слышит меня, – шаман в отчаянии отвернулся от алтаря и посмотрел на стены храма.
– Я слышу тебя, Шакрам, – вдруг раздался тихий голос.

Гоблин поднял голову и увидел, как со стороны входа к алтарю движется фигура. Высокая, в темно-зеленом плаще, она напоминала человека. Фигура подошла ближе, и Шакрам чуть не вскрикнул от изумления. В лице человека угадывались знакомые черты. Незнакомец заговорил:
– Приветствую тебя, Шакрам. Ты взывал ко мне, и я готов выслушать тебя.
– Не может быть! – воскликнул шаман, отшатываясь от алтаря. – Ты – Молуш?
– Да. Это я. Ты что-то хотел попросить у меня? Я слушаю.
– Если ты Молуш, то я не смею обратиться к тебе, – шаман упал на колени. – Я не выполнил твоей воли, мой Бог.
– Поднимись, Шакрам. Ты верно следовал моим заветам, и я не могу судить тебя. Сейчас спасай свой народ. Читай заклятье!

Поклонившись, шаман повернулся к алтарю и попытался собраться с мыслями. Но они словно испуганные насекомые разлетались в стороны. Как Молуш оказался здесь? Для чего он здесь? Спасти Марзоб от долговязых? Но сейчас уже поздно, почему он не появился раньше? Шакрам повернулся и поймал взгляд серых глаз незнакомца. «Быстрее! Послушайся меня! Спасай братьев!» – казалось, говорили они. В разуме шамана, словно сами собой, возникли слова заклятья, и губы тут же начали произносить древние слова предков. Шакрам склонился над алтарем и воззвал к земле, чтобы она уберегла их от врагов. Шаман обратился к ветру, чтобы он отогнал врагов от города, гоблин просил талисман вобрать в себя дух скал и приказал им преградить дорогу. И бирюзовые осколки послушались. Они словно ожили и стали сближаться. Острые грани касались друг друга, и неведомая сила скрепляла их вместе. Вскоре на алтаре небольшим кристаллом поблескивал прежний талисман.

Маг не замечал, что Шакрам пришел в себя. Тианор созерцал посох. Теперь он один обладает огромным могуществом, что раньше принадлежало Гордому Богу. Теперь он способен стать единоличным правителем Девлона. Он подчинит своей воле эльфов и гоблинов, а затем покорит оставшиеся земли. Но тут до него донесся знакомый голос, что старик не слышал уже многие годы:
– Здравствуй, брат.

Обернувшись, маг рассмотрел человека в темно–зеленом плаще, что приходил к нему во сне. И лицо, чем-то знакомое, но столь далекое! Откуда тот знает его, и почему называет братом?
– Я не ведаю, кто ты, странник, – холодно ответил маг, он хотел вновь вернуться к изучению посоха.
– Да, брат, ты позабыл меня. Игры в богов стоили нам многого. Но сейчас все закончится! – незнакомец в упор взглянул на Тианора, его взгляд словно прожигал старика. – Долгие годы бродил я по Девлону и изучал дело наших рук. Затем я поселился в Ущелье Теней и пытался найти ответы на многие вопросы. Почему наше могущество, что служило лишь процветанию, стало злом? Почему наши знания вместо всеобщего мира развязали войну? Из-за чего столько народов Девлона исчезли с лица земли? Не на все вопросы я нашел ответ, но ведаю, что делать нам дальше. Сломай посох, брат! Верни память и уничтожь свою мощь в этих землях!

Тианор посмотрел на посох Гваэнора. Неужели незнакомец не лжет и Гордый Бог – это он? Нет. Не может быть. Гваэнор враждовал с гоблинами, а он их друг, и эльфы враги старика. А посох? Нет, он не в силах сломать столь бесценную вещь. Вся мощь Гваэнора заключена в нем. Но хочет ли он владеть этой силой? Маг вспомнил последний взгляд Рашуга, вспомнил склон Урмуша усеянный павшими в резне, вспомнил фей, что потеряли свои земли из-за эльфов. Нет, незнакомец прав. Такой мощи не место в Девлоне. Тианор согнул посох, и тот легко сломался на части, словно был не оружием Бога, а обычным прутом. Дерево вспыхнуло прямо в руках, но пламя не обжигало ладони. Старик смотрел на пламя, в оранжевых сполохах развернулись картины прошлого. Он смотрел на то, что происходило в Девлоне тысячелетия назад, и воспоминания, словно бурный поток, захлестнули его разум. Да, он был Гваэнором. Теперь он вспомнил это.
– Брат, ты освободил Девлон от своей мощи, – вывел Тианора из забытья печальный голос Молуша, – как и я уже освободил от своей. Нет больше могущественных артефактов, что помогали эльфам. Очищающие Источники завалены и пересохли. Наша магия покидает Девлон. Идем брат!
– А как же война? – спросил Тианор. Но его мысли до сих пор были далеко, за тысячелетия от сегодняшнего дня.
– Война скоро закончится без нас. Мы больше не нужны этому миру. Меня ждут прихожане, а тебя Академия. Идем.
– Но что есть Девлон? Почему ты так легко отказываешься от него? Кто создал его?
– На этот вопрос я так и не нашел ответа. Возможно это наша иллюзия. Но не все ли равно это сейчас? Девлон скоро исчезнет для нас. Народы этого мира могут сами позаботиться о себе. Идем!

Они вышли через потайную дверь в апсиде храма и направились к неприступным скалам. Гоблины и выжившие эльфы провожали их взглядом, но никто не осмелился последовать за своими Богами. Они знали, что больше никогда не увидят братьев, но чувствовали, что те поступают так во благо Девлона. Да и как они могли осуждать поступки Богов. Иллион первый нарушил молчание:
– Ваше преосвященство, Шакрам! Не изволите ли вы прочесть предложение о мире с Артимаром.
– Изволю, долговязый, – задумчиво сказал шаман, и протянул руку за пергаментом. Образ Молуша еще долго не покидал мыслей гоблина.

THE END

P.S. Спасибо читатели, что дотерпели до конца wink.gif Если кто-то хочет разместить это произведение где-то ещё, то прошу уведомить меня в ПМ.

P.P.S. Буду признателен всем, кто оставит пожелания и предложения, чтобы я учёл ошибки, и если понравилось, то и дальше радовал вас своими творениями wink.gif

===============
Ссылка на PDF в первом сообщении темы.

Это сообщение отредактировал Sairilias - May 15 2018, 09:18 PM
| PM| Email Poster|
Вверх Вниз
0 Пользователей читают эту тему (0 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Опции темы Страницы: (2) 1 [2]  -ОтветитьНовая темаГолосование-